— Подумать только, я боюсь заблудиться в солидном пригороде! И это при том, что в Манхэттене я чувствую себя как дома.
— Ну и выдумщица ты, Лэйни! Кто не боится ходить по Нью-Йорку, тот не боится ничего.
— Ради Бога, отложи нравоучительную беседу до теплого, хорошо освещенного дома! — взмолилась Лэйни, дрожа на свежем ветерке.
Наконец они добрались до двери гаража Тэплинжеров. Фэрил прошла внутрь, повернула выключатель и впустила подругу в помещение, где стояли бок о бок два джипа и серый «шевроле».
— Иди-ка сюда, поближе к машинам. Вот тебе и загадка, о которой говорила Райли. — Она сдвинула на кончик носа воображаемые очки. — Итак, подопытный, что вы видите?
— Если я скажу «легковые автомобили», это будет, конечно, неправильный ответ?
— Смотри на номерные знаки. Мак-Клелан, Брэг и Пикетт. Так развлекается муж Шугар. Он — редактор исторического журнала под названием… э-э… «Отставной генерал». Этот тип заказал вместо номеров фамилии генералов времен Гражданской войны — и каких генералов! Не победителей, нет. Генералов, потерпевших поражение! Теперь они возят этого баловня судьбы по дорогам Америки.
Лэйни вспомнила кусочек беседы, который услышала в этот вечер. Бледный и тощий, с «тифозным» ежиком, муж Шугар поучал двух коллег Джона.
— Не «разница на», а «разница в», — вещал он, когда Джон подвел Лэйни к нему, чтобы познакомить. — И не «больше, чем», а «более чем». Это даже не юридическая терминология — просто умение правильно излагать свои мысли.
— Мне показалось, он любит указывать на чужие ошибки.
— Да уж, наш Хельмут любит быть «самым, самым, самым, самым»!
Фэрил прошла в палево-желтую кухню Тэплинжеров и заглянула в объемистую морозильную камеру. Лэйни обратила внимание на то, как по-армейски чисто в помещении и как удобно расположен каждый предмет утвари. По сравнению с обширной кухней Фэрил здесь было немного места, но умелые руки создали впечатление простора. Даже сковороды над центральным разделочным столом висели в строгой очередности, в порядке возрастания емкости. На мраморной столешнице углового столика все уже было приготовлено для утреннего чаепития, каждый из приборов с математической точностью установлен в центр бледно-голубой салфетки. Единственным ярким пятном в кухне была аппликация из соломки — цветок мака с алыми лепестками. Так и напрашивалась мысль, что украшение выбрала Шугар.
Лэйни засмотрелась на чудесный сервиз из настоящего китайского фарфора с нежным рисунком, невольно вспомнив свою разнокалиберную и дешевую посуду. Ее кухоньку можно было пересечь в два хороших шага, на стенки и дверцу холодильника клеилось все, что попадало под руку: записки с ремаркой «не забыть!», фотографии, неумелые рисунки Тима и Райли. К тому же она частенько оставляла тарелки в раковине — скорее всего они стоят там и сейчас, терпеливо дожидаясь возвращения хозяйки. Лэйни сравнила все это с налаженным бытом Фэрил или Шугар и покачала головой. Любая женщина стремится к уюту, даже женщина одинокая. Взять, например, ее незамужних подруг… мало кто уезжает в гости, забывая недоеденный сандвич с тунцом прямо посередине стола. А у нее не жизнь, а детский сад какой-то!
