– Прополощи и выплюнь, шалава.
Побывавшая во рту вода похожа на розовый лимонад.
Хизер поочередно стучит ноготком с корейским маникюром по каждому тюбику и перечисляет:
– Антисептик… Блеск для зубов… Восстановитель эмали…
Я трясу головой и строю гримасу непослушания, жертвой которой становятся миллионы папаш по всему миру, когда приходит время собирать игрушки.
– У меня от этого дерьма десны болят. – Я подбавляю жалости в голос, упустив из виду, что Фаулер ежедневно втыкает в детишек шприцы. Мои жалобы ей – как слону дробина.
– Ты блевать ходишь, как на работу, для зубов это очень вредно, – поучает она, подталкивая ко мне первый тюбик. – Нет, серьезно, ты хоть знаешь, до чего эта гадость кислотная?
«Как ты не понимаешь, черт возьми?!» – сквозит в ее тоне.
Булимия дает сбой в девяноста двух случаях из ста, но все и без статистики знают, что это ненадежно.
Гарнитура сигналит, и мой больной, кровоточащий рот говорит:
– Брекенридж, оставайтесь на линии.
Я глотаю еще один «Перкосет» и жалобно добавляю:
– Но они правда очень болят. Как… очень.
Медсестра Фаулер коварно ухмыляется.
– Миранда, рот – это все равно что вагина, только на лице. – Она берет первый тюбик и отвинчивает пластиковый колпачок.
Я кривлю губы, задевая больные, кровоточащие десны.
– Даже корона из платины с бриллиантами тебе не поможет. – Она выдавливает на палец жемчужную каплю и сует ее мне под нос, так что букет из лака и антисептика заползает в ноздри раньше, чем я успеваю вдохнуть. – Потому что щербатая окровавленная вагина никому не понравится, как ее ни украшай.
Я снова дуюсь – в этот раз по-настоящему.
Медсестра Хизер Фаулер, мой суперконсультант и Самая Лучшая Подруга, тянется к моей дрожащей губе, требует: «Улыбнись, стерва» – и вставляет жгучий палец мне за щеку, как зубную щетку. Десны так горят, что заглушают спазмы в желудке.
С безнадежным вздохом Фаулер начинает водить пальцем по кругу, в миллионный раз повторяя:
– Знаешь, было бы проще, если б ты рассказала, что с тобой.
Я хмурю лоб, ясно давая понять, что ловить здесь нечего.
Никогда не забывайте, до чего банальной может быть дорога к стройной фигуре и красоте.
Даже если формально вы достигнете желаемого веса, то все еще можете проиграть.
Хорошего понемножку, учит нас пословица.
Уместно вспомнить ее здесь, в Плезант-Хилле – в ателье, хозяйка которого гонит меня в портняжную операционную. Стараясь удержать на костлявых плечах платье итальянского шифона, я глотаю пятую таблетку «Перкосета», но спазмам она не помеха. Портниха располагает мой скелет перед тройным зеркалом в деревянной раме, вытягивает иголки из помидорной подушечки, и операция «Перекройка» начинается.
