Долгий, трудный путь выматывал. Требовал преодоления себя, вскрытия каких-то небывалых внутренних резервов, о которых Василий и не подозревал. Фактически одна железная воля у вершин гор заставляла передвигать непослушные, налитые свинцом ноги. Но как пела душа, когда смотрел сверху вниз на долины, на пройденный путь. И при возвращении домой к сенсею, ощущал новый прилив сил. Словно тот резерв, который выпил до дна, снова был полон силы до краёв.
Вернулся сон. Долгий, крепкий, безмятежный. На зависть всему сущему был аппетит. И пусть ревели на утро перетружденные, непривыкшие к таким прогулкам мышцы, себя ощущал на вершине гор, на самом пике.
Токаява вышел из храма, отыскал глазами вверенного послушника и одобрительно кивнул. Мол, расслабляться надо везде. И белый человек в позе лотоса на каменных плитах среди суетящихся туристов, выглядит достойно. Нечета суетливым аборигенам.
Вася поймал себя на мысли, что перестал беспокоиться. Все тревоги прошли, перестал обращать внимание и на людей. На их мнение о себе. Те, кто видят, ощущают его внутреннюю гармонию, на то они и монахи и что-то ищущие люди. Те, кто пришёл фотографировать всё, что видят, тыкать пальцем и открывать рот в восхищении — какая разница, что они подумают? Наверное, по возвращению в родную страну, вряд ли станет садиться в лотос посреди города, но на Совете это не примут, как причуду. Им важно не то, как он выглядит, а то, что мыслит. Ведь именно его мысли обрастают плотью, спускаясь ниже по инстанциям. И ничего, что их станет меньше. Просто они станут медленнее, весомее, достойнее и тщательнее продуманны. А, значит, принесут плодов больше, чем сиюминутные решения.
Токаява подошёл, медленно выдохнул, искоса поглядывая на туриста, что стоял к закату спиной и возился с сотовым.
— Пора домой, Вася.
— Как духи предков?
— Предостерегают.
Василий распутал ноги, немного размялся. К обратному путешествию готов. Из дома вышли на рассвете налегке, и петляли среди предгорий, холмов и лесов, пока сенсей не вздумал навестить старенькую пагоду. Погружённая в зелень, она стояла безмятежной и спокойной, как след на воде. И Вася, погружаясь в эту тишину и благодать, простил ей сотни маленький ступенек. Только несколько автобусов с туристами смазали впечатление. Словно дно спокойной души кто-то всколыхнул и поднялся ил.
Возвращались напрямую, через лес. Шли спокойно, не сбивая дыхание, но быстро. В темноте бродить среди деревьев удовольствие не из приятных. Даже по протоптанным дорожкам. Спешили попасть домой раньше, чем взойдёт луна.
