— Ника, молнии, — донеслось в наушник. Сконцентрируйся на них. Попробуй направить в мишени на самом краю поляны. Там нет ничего металлического и это довольно далеко от базы.
Ника кивнула и собрала всё внимание на рваных клоках туч. Но едва тучи стали сгущаться, на плечи надавило. Потом потянуло к земле, как если бы гравитация вдруг удвоилась, или утроилась.
Камера зафиксировала новое лицо на поляне. Лада шла сквозь пелену дождя, выставив вперёд руки. Губы двигались. Что-то говорила, кричала. Звук заглушил яростный дождь.
Юля выбежала в дождь следом за Ладой, остановилась. Ей достаточно видеть объект, чтобы взять его под контроль. Камеры приблизили её фигуру. Привычные пальцы на висках, прикрытые глаза.
Лада ощутила щекотание в мозгу. Холодное покалывание чужой воли. Выставила, как умела, блок. Побежала от телепатки как можно дальше, чтобы ослабить связь.
Дополнительная камера выловила в небе три вертолёта.
— Третий отдел на связь! — Позвал Кот.
— Третий отдел на связи.
— Наши с задания?
— Все вертолёты на базе. Группы на заданиях на машинах.
«К тому же сразу три вертолёта. Это редкость».
— Максимальное приближение, — нахмурился Андрей.
Камера обозначила контуры. Винтокрылые по форме напоминали вертолёты, но особое, обтекающее строение не позволяло припомнить подобных аналогов в России или во всём мире.
— Пульт, вы что, спите?! Данные радаров!
— На радарах ничего, — непонимающе ответили с пульта управления базой.
— Все камеры в небо! Запрос на спутники.
— Помехи, шеф. Сигнал со спутников не проходит.
Одна из камер, направленная в небо, выловила в просвете меж тучами самолёт.
— Дальние наземные датчики зафиксировали вторжение неопознанной техники, — донеслось с пульта.
Вдруг все камеры потухли. Андрей ощутил, как в панике заметалось сердце, рявкнул в наушник:
— База, тревога класса «А»!
И первым выскочил в коридор.
* * *
Василий. Япония. Остров Хоккайдо.
Пагоду разукрасил янтарный закат. Лучи, прощаясь, засверкали по черепичной крыше. Василий приоткрыл глаза, с улыбкой посылая заходящему солнцу порцию любви. Это не сложно, когда распахнута душа, когда сам светишься изнутри. И отдав светилу малую часть, получишь во много раз больше.
Привык сидеть, сложив ноги под себя. Если это делать после хорошей разминки, ноги не затекают. По-крайней мере первые полчаса…
Сенсей, однако, понимал релаксацию по-своему. И больше получаса засиживаться после того странного, чудного сна, не разрешал. Васе приходилось постоянно что-нибудь делать. То разминка, растяжка суставов, то дыхательные техники, бег по кругу, махание деревянной палкой, по форме напоминающей меч. Всё, что угодно, лишь бы под коробочку не лезло много мыслей. Токаява словно выставил им блок из физических манипуляций, требующих присутствия здесь и сейчас. И самым любимым действием подобного рода для гения были долгие, пешие прогулки в горы. С сенсеем ли, в одиночестве ли.
