И он ушел, благоухая лосьоном после бритья, а Валландер поплелся в свой кабинет. По дороге заглянул в кабинеты Рюдберга и Ханссона, но никого из них на месте не было. Он налил себе чашку кофе и некоторое время изучал дело об оскорблении действием, которое случилось на прошлой неделе в Скурупе. В нем появилась новая информация, которая позволяла предъявить мужчине, избившему свою невестку, официальное обвинение в нанесении тяжких телесных повреждений. Валландер обработал материал и решил завтра передать это дело Окесону.
Без четверти пять в полицейском управлении было необычно тихо и безлюдно. Валландер решил пойти домой, взять машину и поехать за покупками — до семи часов, когда он обещал быть у отца, еще оставалось время.
Валландер надел пальто и пошел домой. Падал снег. Садясь в машину, он удостоверился, что в кармане лежит список того, что надо купить. Машина не хотела заводиться, скоро придется покупать новую. Но где взять денег? Наконец ему удалось завести двигатель, и он уже готов был нажать на газ, когда в голову ему пришла одна мысль. Хотя он понимал, что это бесполезно, любопытство пересилило, и он решил отложить поездку за покупками. Вместо этого он свернул на Остерледен и поехал к Лёдерупу.
Мысль, пришедшая ему в голову, была проста. В домике за Страндскоген-форест жил вышедший на пенсию авиадиспетчер, с которым Валландер познакомился несколько лет назад. Линда дружила с его младшей дочерью. И может быть, он ответит на вопрос, над которым Валландер ломал голову с тех пор, как увидел обломки самолета и услышал рассказ Мартинссона о его разговоре с Хавербергом.
Валландер свернул к дому, в котором жил Херберт Блумель. Выйдя из машины, он увидел и самого Блумеля — тот стоял на приставной лестнице и чинил желоб. Увидев, кто приехал, он кивнул в знак приветствия и осторожно спустился с лестницы.
— В моем возрасте перелом шейки бедра — это катастрофа, — сказал он. — Как дела у Линды?
— Хорошо, — ответил Валландер. — Она с Моной, в Мальмё.
Они вошли в дом и уселись на кухне.
— Сегодня утром за Моссбю разбился самолет, — сообщил Валландер.
Блумель кивнул и указал на радио на подоконнике.
— «Пайпер-чероки», — продолжал Валландер, — одномоторный. Я так понимаю, что в свое время вы были не только авиадиспетчером, у вас была и лицензия пилота.
— Да, мне доводилось летать на «пайпер-чероки», — кивнул Блумель. — Хороший самолет.
— Если я покажу на карте место, а потом дам направление и десять минут, насколько далеко на нем можно улететь?
