Ну, ладно, – огорченно вздохнула Рыжуха и вытряхнула из себя мой причиндал.
А я быстро ноги в штаны сую, да в рубаху ныряю, и во двор. А там уже Игорь Павлович с Юрием Владимировичем нас дожидаются, да все смеются чего-то, гогочут! А в пакетах у них бутылки позвякивают.
Вот, дураки-то, – думаю, – только бы им смеяться и смеяться! Неужто, – думаю, – они над нами с Рыжухой смеются?
И чего, – говорю, – это вас так смех разбирает?! Али увидели чего?!
Да нет, – говорит Юрий Владимирович, – это, – говорит, – от радости, что тебя увидал, – и точно, обнимает меня как родного!
Фу ты, – говорю, – как гора с плеч! А то я уж подумал, мало ли чего там вы удумали!
Только ты собаку-то убери! – говорит мне Игорь Павлович, видно, вспоминая, как его давеча Альма за ногу ухватила.
Да не бойся, – говорю, – она, – говорю, – как только тебя укусила, так я ее сразу на поводок посадил. Только поводок этот из лески рыболовной я сам сделал, чтоб, – говорю, – для людей нехороших видимость создать, что она без поводка тут бегает!
Ну, поводок-то этот мы сразу углядели, – говорит Игорь Павлович, – а то бы и в дверь не постучали. Только, – говорит, – поводок этот такой длинный оказался, что как только мы постучали, так твоя Альма сразу же прыгнула на крыльцо, так что мы едва отскочили!
А это, – говорю, – я тоже от нехороших людей сделал! Чтоб они, – говорю, – не сделали чего не то!
Ну и дурачина же ты, Тихон, – засмеялся Игорь Павлович, а сам, сволочь, Юрию Владимировичу подмигивает!
Может, – говорю, – я и дурачина, но только баб чужих как некоторые по пустякам не лапаю!
Эх, Тихон, Тихон, – завздыхал Игорь Павлович, – ты бы, – говорит, – в дом нас пригласил! Или ты не просил меня Юрия Владимировича привести к вам в гости?!
Просил, просил, – а сам виновато Юрию Владимировичу прямо в морду улыбаюсь, да ручку ему, свободную от водки, жму, – заходи, – говорю, – Владимирович. Рыжуха, – говорю, счас блиньев нам напечет! И ты, говорю, Палыч, заходи! И прости, ежели что не так!
Заходим в избу, а Рыжуха уже у печки блины вытворяет!
Тут Игорь Павлович с Юрием Владимировичем как водки на стол со звоном наплюхали штук девять, мне аж нехорошо как-то стало!
Неужто, – говорю, – столько выпить можно?
А уж Юрий Владимирович, и сам почто врач, а мне так убедительно и говорит:
Не можно, Тихон, а надобно!
Ну что ж, – вздыхаю, – раз врач разрешает!
Не разрешает, а советует! – смеется Игорь Павлович, а сам, нахал, на мою Рыжуху смотрит, чтоб ему пусто было!
