— Да лет примерно с восемь.
Но теперь он больше не заботился о том, чтобы чинно сидеть и развлекать даму разговором, робость его оставила, и он спросил:
— А ты, Ольга… ты, значит, вышла замуж?
— И что? — спросила она.
— Как-то трудно себе представить.
Ольга быстро собралась с мыслями и улыбнулась, все-таки она была дамой.
— Само собой, я вышла замуж. Мы все выходим замуж. Да и ты женился, как я слышала.
— Да. Под конец.
— Мне что ж, было сидеть и дожидаться тебя? — с улыбкой спросила Ольга.
— Нет. У меня не было никаких шансов.
— Не было.
— Я не решился что-нибудь сказать, когда был дома в последний раз.
— Да это и не имело смысла, — осторожно промолвила она.
— Иметь не имело, — сказал он, — но пользу принести могло.
Молчание.
— Забавный ты тип, Абель. Не переменить ли нам тему?
— Пожалуй что и переменить. Вот только тему другую подыскать трудно. Прошло двенадцать лет с тех пор, как мы были молоды и болтали друг с другом.
Молчание.
— Я ведь, собственно, пришел… — И он порылся сперва в одном кармане, потом в другом. — Да, вот он! Я пришел, чтобы вручить тебе одну вещицу. Будь так добра, взгляни.
— Что? Это еще зачем? Нет…
— Да совсем маленькая вещичка, — уговаривал он.
— Браслет? Где ты только его отыскал?
Абель слегка улыбнулся.
— Я ведь однажды оставил тебя без браслета. Ты разве забыла?
— Ах, это… Детские забавы. Нет, я не могу его взять. — И она протянула браслет Абелю.
— Не можешь?
— Нет. Спасибо, конечно, но ты должен понять… такая дорогая вещь… к тому же ты и сам видишь, что у меня часы с браслетом.
Он снова аккуратно завернул футляр в бумагу и сунул его в карман. Потом встал и поклонился.
— Ты на меня не обижайся, очень тебя прошу. А назад ты его не можешь отнести, как по-твоему?
— Нет.
— Ты, наверно, привез его оттуда?
— Из Кентукки? Нет, нет, у меня тогда и одежды-то приличной не было.
— Да, просто один Бог знает, какой ты чудак. — Она протянула ему руку. — Приятно было повидаться. Жаль только, что мужа дома не оказалось, вы ведь с ним знакомы.
«Я повешу его на Иисуса, — думал он по дороге домой. — До Троицы осталось всего ничего, вот я его и повешу на другую руку».
И снова ему стал безразличен и браслет, и сам он, и все, что ни встречалось ему на пути.
Таким вот безразличным тоном он рассказал Лолле, что хотел подарить Ольге браслет, потому что с детства задолжал ей, но раз она взять браслет отказалась, он отдаст его другой женщине.
Хотел ли он испытать Лоллу? Нет, таким расчетливым он никогда не был. И Лолла со своей стороны ничем не показала, что не прочь бы заполучить этот браслет. Она даже не попросила разрешения взглянуть на него. Напротив, ее больше всего пугало, что Абель опять наделал глупостей.
