Погрузка была закончена, и Союн Сулейман приказал отчаливать. Матросы встали по своим местам, капитан взялся за штурвал. Выведя судно на быстрину, он передал пост боцману. Тем временем Союн, поставив лампу на стол, рассматривал бумажку, отнятую у бродяги. Бехбит — он немного знал грамоту — поглядывал на стол через плечо командира. Скоро и капитан Горбунов спустился к ним в каюту.
На бумажке можно было различить четыре строки, написанные чернилами. Кто-то писал довольно грамотно по-узбекски арабскими буквами. Но чернила расплылись, бу-мажка изорвалась. Прочесть можно было только обрывки слов:
«…дин……индер-паш…
…руз оруж……реке.
…ежнее…….
Абдур…д».
Часа полтора сидели они втроем, прикидывая так и сяк, по-узбекски и по-русски. Выходило, что на второй и третьей строках написано что-то вроде: «…Груз оружия… по реке. Прежнее…» Две оставшиеся строки содержали какие-то имена.
Союн Сулейман крепко задумался, обхватив руками бритую голову. Капитан закурил трубку и открыл иллюминатор. Молчание нарушил Бехбит:
— Кто-то доносит о нашем грузе…
— Да! И этот соглядатай среди нас! — Командир ударил по столу ладонью. — Ведь только при погрузке стало известно, что повезут на катере. А прежде знали мы с тобой да еще комиссар Крайнов. Неужели…
Он не решался высказать подозрение, замолчал. Капитана позвали наверх. Так в этот день ни к чему и не пришли.
Наутро Союн с Бехбитом еще раз допросили захваченного лутчека. Тот мялся, скулил, но толком ничего не сказал.
— Расстрелять его — и все! — вгорячах бросил Бехбит, когда Курта Сулюка увели.
— С этим не запоздаем, — остановил друга командир. — Здесь кроется целый клубок, а этот — всего лишь ниточка… Понимаешь, боится он кого-то, потому и молчит.
Бехбит понемногу остыл. В голове клином засела мысль о том, что где-то рядом предатель и все дело может сорваться. Мрачен, задумчив был и молодой командир.
К вечеру встала полная луна. Тихо, безветренно было над широкой, пустынной Аму-Дарьей. В лучах месяца тусклым серебром отливали волны. Катер шел посередине реки, тщательно выбирая фарватер. Нелегко вести судно в темноте, без маяков на берегу и бакенов на отмелях. Но капитан Горбунов, старый опытный амударьинец, хорошо знал реку. Во вторую ночь пути, так же как и в первую, он почти не спал, то и дело сам брался за штурвальное колесо. К утру потянулись берега, густо поросшие камышом. Капитан, посоветовавшись с Союном, решил сделать остановку.
Надо было выбрать место, безопасное на случай нападения со стороны берега. Еще некоторое время катер разрезал встречные волны. Потом справа по борту показался зеленый остров, протянувшийся как раз посреди русла реки. В одном месте узкий залив вдавался глубоко в сушу. Капитан знал эти места и уверенно направил катер прямо в залив. Бросили якорь. Густые высокие камыши скрыли суденышка чуть ли не до верха трубы.
