— Ну, можно ли после этого доверять таким людям! Повесить его надо!
— И немедленно, — поддержал капитана алькальд, всем своим видом выражая одобрение.
А жена капитана и жена алькальда тем временем перешли к болтовне о модах.
Лусио Бермудес, писарь в полицейском участке, получивший увольнительную, чтобы проститься с покойным, гнусный тип, невежда и пролаза, выскочил из своего угла и с нарочитой запальчивостью выкрикнул:
— Я знал, что этот Нино кого угодно может убить! Подумайте только, ведь половина его земли краденая!
Он кричал так громко, что мы со старым Хулианом, сидя в патио, слышали каждое слово. Я посмотрел на Хулиана, а он лишь сказал:
— О господи, чего только не наговорят!
Речи старика неизменно вызывали у меня глубокое уважение к нему.
— Но вы-то, старина, не верите этому?
Он повернулся ко мне лицом. Я видел его шляпу, посеребренную сверху луной, а под полями шляпы, в тени, красный огонек сигары.
— Поверьте, если человека вывести из себя, любой сделает то же самое, что Нино.
И тогда он рассказал мне, как было дело.
— Нино жил в полукилометре от полицейского участка. Это был человек высокий, статный, словно могучий дуб, с добрым лицом и большими ясными глазами. На его лице легко появлялась улыбка. Он жил бобылем, среди тростника, однако перед домом у него круглый год росли цветы, и всем было известно, что он только делает вид, будто не замечает, когда мальчишки в мае забираются к нему воровать манго. Он умел переносить и хорошие и плохие времена, неустанно обрабатывал землю, стараясь по луне и разным другим приметам определить погоду на весь год. Все, что у него было, принадлежало ему, начиная с черной сырой земли, в которой копошились сотни толстых дождевых червей, и кончая двумя упряжками волов. Все это, нажитое потом, принадлежало ему.
Таким был Нино, но с ним нужно было обращаться вежливо, вести себя деликатно, а не то в глазах У него вспыхивало пламя. К сожалению, Селорио Рамос мало разбирался в том, какие бывают люди, и слишком хорошо в том, каким должен быть полицейский.
Как-то под вечер капитан велел Рамосу одолжить у кого-нибудь волов для работы во дворе полицейского участка. Селорио трижды утвердительно кивнул головой, слушая приказание капитана. К несчастью, выбор его остановился на Нино, хотя поблизости жило много других, более покладистых соседей. А Нино в тот вечер, пользуясь прохладой, решил вспахать землю. Капрал подошел, взглянул на волов и, не сводя глаз с упряжки, приказал:
