Неведомо откуда появилась запотевшая поллитровка, будто бы только что из холодильника.
Употребили. И понеслось — огурчики, грибочки… о, теперь можно и икорки…
Сан Саныч на правах гостеприимного хозяина разлил по второй.
— Но прежде — вопрос. Тот самый… — он многозначительно посмотрел на меня. Сердце мое попыталось спрятаться в районе пяток, да не удалось: если кто не помнит, шлепанцы — это тапки такие… без задников. — Витя, вот в «Звездной неожиданности» вы описываете, как в составе космических рейнджеров сражались на Гамма Центавры с мегаклопами…
Он выдержал паузу — и закончил, проникновенно глядя мне в глаза:
— Вы ведь не просто хроникер… вы участник этих событий, верно?
Другому нипочем не признался бы. Но врать Сан Санычу я не имел права.
— Два года срочной и потом еще год сверхсрочной, старшиной роты был.
— Я сразу понял. Вы так рассказываете, что…
Я хотел было спросить: «А ваша «Диагональ судеб» — это ведь вы! Вы, глубокоуважаемый Сан Саныч, были тем доктором, который вернул к жизни целый мегаполис, пораженный вирусом щучьего гриппа!»
И не спросил. Потому что уже не сомневался. Знал.
— Витя, а в «Оранжевом доме»… Артефакт, с помощью которого вы добыли у старой ведьмы Живую Воду… этот ваш Вредина, ваш разумный меч… вы правда владеете таким чудом?
— Владел, — мрачно ответил я. Настроение испортилось сразу — и, кажется, бесповоротно. — Сперли. Вот только что, полчаса назад…
— Вернется, — убежденно сказал Сан Саныч. — Вы ведь сами написали, что он всегда возвращается. Ну, давайте по второй! — за счастливые финалы!
Употребили по второй. Хрустя огурчиком и меряя взглядом расстояние до горизонта, я вдруг понял: вернется! Вредина всегда возвращается…
У моих ног крутилась, попрошайничая, беленькая болонка с бульдожьей мордашкой.
11
Звезда упала.
Первый вымолвил: «На счастье».
Второй едва взглянул — и ну делиться в чате.
А третий хмыкнул: и у звезд бывает старость.
Четвертый сосчитал: а сколько ж их осталось?
Разулыбался пятый: «Прелесть как красиво!»
И звездная болезнь шестого поразила.
Седьмой воздел ладони к небу: «Мало! Мало!»
Звезда упала…
И пускай себе упала.
На исходе августа время густеет, жизнь замедляется. Струятся на землю бронзовые семена берез. Многоногая мелочь уже не суетится в поиска места под солнцем — нет, деловито присматривает уютное местечко. Вальяжные голуби расхаживают под самым носом у разморенных котов и как будто бы нехотя поклевывают не подачки, но почтительные дары тихих, как эти вот предосенние дни, бабулек.
