Но неожиданно она, казалось бы, именно этого и ожидая, сама же и воспротивилась нежно:
— Не надо, Володя… Пожалуйста… Не сегодня…
— Почему?.. — удивился дурашливо, в недоумении хлопая глазами.
— Потому?.. — Ладошкой прикрыла ему глаза. — Не понимаешь?..
И он догадался, вспомнив ночные, слегка смущавшие обоих, неожиданные хлопоты с замыванием простыни и свое наивное беспокойство за невольно причиненную ей боль, и как она тогда, утомленная, умиротворенная и словно повзрослевшая, заметила с улыбкой, что, может быть, эта боль сделала ее счастливейшей из женщин. Раньше он не знал и не думал об этом, но как же оказалось приятно быть первым и единственным у своей любимой. Нечаянное напоминание ее ужасно польстило ему опять же, и, втайне гордый и счастливый, он несколько нахально улыбнулся:
— Вот жираф бестолковый! Скажи?
— Не скажу. Ты просто глупый и хороший. Тебе не тяжело?
— Мне?! — Вообще-то с непривычки было и вправду тяжеловато, но разве можно в этом признаться? — Да что ты! Ты же как пушинка! Не веришь?..
Она с сомнением крутанула головой, и его, конечно, потянуло на подвиги:
— Ну хочешь, вот сейчас подброшу — и взлетишь? А я буду дуть на тебя снизу и гонять по всей квартире, как пушинку, хочешь?
— Хочу! — вдруг сказала она, видимо, желая испытать его веселость и находчивость.
— Хо-очешь?! — удивился он. — Ну тогда дер-жи-ись… — Разгоняясь, закружил ее вокруг себя. — Ра-аз… два-а…
— Нет-ет! — засмеялась она, испуганно обняв его за шею. — Не хочу! Не на-адо! Пожалуйста! Я пошутила!
— Нет уж, лети, сама напросилась! Два с половиной… Два и три четверти…
— Не-е-ет! Не-е-ет! — кричала она, отчаянно болтая ногами.
Но он уже и сам, конечно, выдохся и, преодолевая головокружение, смеясь и шумно дыша, остановился, чуть не падая.
— Глупая ты, глупая! Да разве можно тебя из рук-то выпускать? Ведь форточка открыта, тебя же унесло бы сквозняком, понимаешь ли? Ну что бы я тогда делал без тебя, пушинка ты моя?..
И вдруг — «дзынь!» — телефон.
Переглянулись, удивились.
Снова — «дзынь!»
И тут он неожиданно, шутя, бесцеремонно сбросил «бабу с возу» на диван.
— Эй, осторожно, я живая!
— Тссс, — приставил палец к своим губам. — Может, это твоя мама?
Телефон продолжал звонить — она хитро улыбнулась, живо подхватив его предположение.
— Может. Вполне. Послушай, узнаешь.
Он взял трубку. Унимая одышку, поставил голос:
— Говорите!..
— Ой, — послышался в трубке удивленный голос Женьки Хрусталева. — Ты дома, что ли?..
