— Ой, Лиззи, какой кошмар! Как я ужасно сегодня выгляжу! — простонала Джессика Уэйкфилд, взглянув на себя в зеркало, перед которым только что встала, слегка отодвинув сестру. — Просто уродина! Только посмотри. Все не так. Во-первых, толстая как корова…
С этими словами она повертелась перед зеркалом, демонстрируя великолепную фигуру; в ней не было ни грамма лишнего веса.
Она снова застонала, на этот раз вытянув бронзовую от загара, совершенной формы ногу:
— Ну, что это такое? У меня самые худые ноги в Америке, это уж точно. И самые острые коленки. Что мне делать? Не могу же я идти в школу, когда так выгляжу. И именно сегодня!
Джессика смотрела на себя в зеркало, и сердце ее готово было разорваться от отчаяния. На самом же деле из зеркала на нее смотрела самая прелестная, самая восхитительная шестнадцатилетняя девушка, которую только можно было вообразить. Но когда у Джессики Уэйкфилд было такое настроение, остановить ее уже ничто не могло.
— Ну почему у меня не овальное лицо? Как будто на шее тыква. А волосы! Какие-то тусклые желтые лохмы с посеченными концами. Терпеть не могу!
Жестом, полным безнадежности, она приподняла свои шелковистые светлые волосы, встряхнула ими и смотрела, как они мягко рассыпались по плечам.
— Глаза, правда, еще хуже. Только посмотри, Лиз, какой ужасный цвет. — Она сунула свое лицо прямо под нос сестре и захлопала длинными ресницами. Глаза у нее были миндалевидные, зеленовато-голубого цвета волн Карибского моря. — Фу!
Не дожидаясь, что скажет Элизабет, Джессика снова вернулась к своим печалям.
— Я такая уродина, что, кажется, в мою пользу пора проводить благотворительный телемарафон. Смотреть на себя больше не могу! — И с этими словами она бросилась на аккуратно застеленную кровать сестры.
— Вот уж спасибо, — сказала Элизабет, притворяясь рассерженной.
— А при чем здесь ты? — донесся голос Джессики, приглушенный подушкой.
— Как это при чем? Ведь ты сказала, что ты — самая большая уродина в Ласковой Долине. Фигура у тебя ужасная, ноги — палки, коленки костлявые, а самое главное — лицо. Сказала?
— Да.
— Но так уж случилось, что мы — близнецы, похожие как две капли воды. Так кто же я после этого — Мисс Америка? — проговорила Элизабет и решила хорошенько посмотреться в зеркало. Если с Джессикой все так плохо, может, у нее самой тоже проблемы? Но отражение в зеркале никак не могло служить причиной беспокойства.
У обеих девушек были светлые, слегка выгоревшие на солнце волосы до плеч, сияющие зеленовато-голубые глаза, прекрасная кожа. Даже маленькая ямочка на левой щеке Элизабет была точно такая же, как у ее младшей сестры — Джессика была младше на четыре минуты. Они были одного роста — метр шестьдесят восемь, и природа щедро наградила обеих дарами яркой, истинно американской красоты. Они носили одежду одного размера, но никогда не одевались одинаково. Исключение составляли только одинаковые изящные кулончики на золотых цепочках — подарок родителей к шестнадцатилетию.
