— А эту что не кладешь? — спросил Дима. Стальной брус был уже у него в руках. — Тяжелый!
— Это магнит.
— А-а!
— Он знаешь какой! Вот здесь, на краю, положишь, а там, в коробке, перья прыгают.
— А кочерга из кухни не прибегала?
Дима опустил рыжеватые ресницы, и что за ними — насмешка ли, серьезное ли, — не разглядеть.
Володя выхватил у него из рук брусок и придавил им стопку тетрадей.
— Не пойму еще, Володя, что это ты с девчонкой дружишь, — вдруг сказал Дима, поглядывая на брусок.
— С Ниной? Я ей помогаю, — ответил Володя. — Ей трудно.
— Это конечно… — Дима отвел глаза в сторону. Только вот… лучше с мальчишкой дружить… Хочешь я тебе про настоящее дело расскажу? — вдруг выпалил он.
Они снова сели на пол возле коробки. Дима вытянул из кармана брюк сшитую из каких-то старых счетов тетрадку, на первом листе которой было написано: «Тетрадь Вадима Петровича Пуртова, ученика 6 класса Чалдонской неполной средней школы». Шестерка была перечеркнута карандашом, а сверху надписана пятерка.
— Это что, стихи? — простодушно спросил Володя.
— Стихи? — оскорбился Дима. — За кого меня считаешь!
Он стал перелистывать странички, на которых поперек карандашных полустертых цифр шли свежие чернильные строчки.
— Про Саню прочитаю — сына начальника житомирской электростанции. Его незнакомец в лесу про нефтебазу и депо выспрашивал, а он его к постовому милиционеру привел. Это еще что! Вот, погоди, найду про Васю Чурило, который немецкие танкетки обнаружил. Их колхозники бутылками с бензином забросали… А это про пионеров из города Эн…
Дима не стал читать, но, все разгораясь и разгораясь, рассказывал своими словами:
— Они заметили, как над лесом самолет кружился. Потом самолет — ж-ж-ж — и в облака. Ну, прошло сколько-то времени, пошли они в лес и встречают в лесу — кого, думаешь? — парашютистов, четырех голубчиков. «Скажить, пожалуйста, какой торога фидет фаш корот?»
Дима даже встал, прошелся по кабинету.
— Ох, здорово у тебя получается! — с восхищением сказал Володя. — Так они и говорили?
— А как же! Ну, а пионеры не дураки, перемигнулись и говорят гадам: «Пожалуйста, будьте любезны той дорожкой…» И аккуратно заслали в другую сторону, а сами рысью в красноармейскую часть. Поймали голубчиков!
— Так и написано? — прервал Володя, ловивший каждое Димино слово.
— Как? — не понял Дима.
— «Голубчиков»?
— Написано «диверсантов», — засмеялся Дима. Он снова свернул тетрадь в трубочку. — Тут много еще, я все лето переписывал. — Он пытливо взглянул на Володю. — Просто зависть берет!
