— Знаю, знаю. При получении денег вы должны получить имя и адрес, а остальное полностью остается на ваше усмотрение. Но здесь все не так просто.
Кэннинг открыл дверь и обошел машину. Он поднял капот и стал вглядываться в двигатель.
— Вы когда-нибудь слышали о Сталице?
Уайлд снова закурил трубку.
— Имя. Я бы сказал… биохимия.
— Почти угадали. Я бы сказал, довольно впечатляющая коллекция машинерии.
— За железным занавесом?
— Это было бы сравнительно просто. Здесь.
— Мы не работаем в Соединенном Королевстве.
— У меня была абсолютно такая же реакция, но, похоже, сейчас кризис. Официальная версия состоит в том, что Сталиц перебежал на Запад. Наши люди придерживаются совершенно противоположной точки зрения, кроме того, они считают, что если он пересечет Атлантику, то окажется в состоянии причинить просто неописуемый вред. К сожалению, убедить в этом Вашингтон не представляется возможным. Они считают, что он закрутил с ними роман, и рассматривают его как самое крупное приобретение десятилетия. Лучшее, что можно было бы сделать, — это устроить так, чтобы привезти его сюда для переговоров на высшем уровне с нашими научными специалистами.
Уайлд выбил трубку.
— Это было бы легче сделать в Германии.
— Они так не считают. Вашингтон выделил ему эскорт, как у президента. Они убеждены, что им удалось отбить уже не одно покушение на его жизнь. В дополнение к чисто физической защите они никогда не позволяют ему провести в одном и том же месте больше двадцати четырех часов. Таскают по всей Западной Европе, не сообщая, где он окажется завтра. Не думаю, что вам удастся хотя бы угнаться за ним, не говоря уже о том, чтобы достать.
Кэннинг с шумом закрыл крышку.
— Все эти телеграммы только смущают меня. Во всяком случае, у нас нет времени. Сейчас он во Франции, а двадцать пятого сядет на паром в Ньюхейвене. У них стало привычкой использовать самые невероятные маршруты. Из Ньюхейвена его перевезут в дом сэра Реджинальда Керли. Надеюсь, вы знаете, где это. На трассе А351. Его и прежде использовали для подобного рода тайных международных встреч министров за чашечкой кофе. Сталиц проведет там две ночи и поедет в город утром двадцать восьмого. А в полдень уже улетит из Хитроу.
Уайлд прислонился к машине, скрестив руки. Его трубка так и осталась нераскуренной.
— И все это произойдет в нынешнем октябре?
— Я же сказал, это чрезвычайное обстоятельство.
— Которое нарушает мои личные планы. В понедельник вечером я думал пригласить гостей.
