— Трудно сказать. Я жду твоего мнения. Они хотели, чтобы я кое-что изменила.
— Ну, это бывает, — сказал Майлс тоном человека, который знает, что подобное случается со многими, но только не с ним: то ли он везуч, то ли настолько неоспорим его талант. Его изначальный энтузиазм уже улетучился. И Элизабет, надеявшаяся, что публикация рассказа вновь сблизит их, видела теперь, что Майлс не так уж доволен происходящим.
— Написала ещё что-нибудь?
— Да. Два рассказа мне вернули, а по поводу пары других пока не ответили. Может, сейчас я решусь позвонить и спросить напрямик. Ну, а после того, как этот рассказ взяли, я принялась за кое-что ещё, длинней и, надеюсь, лучше.
— О чём?
— О. как тебе сказать, об отношениях, — сказала Элизабет неуверенно. — Это. история одной любви. Всё получается несколько мрачней, чем я сама думала, а мне не хочется, чтоб было так беспросветно, ну, и конца пока не видно.
— А отчего же мрачно?
— Сама не знаю. Я, обычно, не чувствую себя подавленно, но когда сажусь за машинку, оно само вырывается. Даже не знаю почему. Ну, довольно об этом. Разливай шампанское.
Майлс наклонился к подносу, схватил бутылку, тряхнул ею, и мгновение спустя пробка выстрелила в потолок. Пенясь, бесцветная жидкость полилась в бокал Элизабет и, перелившись через край, на руку. Она облизала пальцы.
— За твои двадцать пять и все последующие! — сказала она.
— За мой двадцать шестой, которого не пережил Китс. Я был бы счастлив, как и он, не пережить, если бы написал какой-нибудь шедевр.
— Не уверена, что он считал свои стихи шедеврами.
— Возможно, ты права. В таком случае, мне остаётся утешаться лишь тем, что мой талант так и останется непризнанным.
— Не преувеличивай. Твой талант — общепризнан. Ты самый признанный гений в стране.
— Или самый переоцененный.
— Ты становишься слишком мнительным. Блистательный дебют, изумительная техника столь молодого писателя и так далее, и тому подобное. Это я цитирую.
— Уже не столь молодого. Дай мне, пожалуйста, слойку.
— К которому часу ждать гостей? — Она повеселела. — Ты ещё должен помочь мне забрать бокалы. Я заказала целых два ящика, и я одна не справлюсь.
— Разумеется, мадам. Рандеву — возле ванной через пятнадцать минут. Нет, через полчаса. Я захвачу с собой бокал и не намерен упускать удовольствия. В конце концов, не каждый день я пью шампанское, лёжа в ванне. Это может дать толчок неизведанным доселе чувствам, то бишь поэтическому вдохновению. Всего полчаса, и я к вашим услугам, мадам. Между прочим, гости придут в половине первого. Или, по крайней мере, приглашены к половине первого. Единственный, кто придёт минута в минуту — Джулиус: чтобы блеснуть вежливостью; а значит, если повезёт, он уйдёт раньше всех и никому не будет долго надоедать.
