Арт неохотно встает, цокает языком:
-- Бля, не понимаю! На кой хуй это надо? За кем следить?
-- Арт, Макс прав, -- вступает Женя. -- Вокруг нас такое творится, а мы дрыхнем? По-любому кто-то должен следить за домом.
-- И не только за домом, -- добавляю я. -- За девочками нашими тоже последи.
-- А чо за ними следить?
Я открываю рот, чтобы ответить, но Арт отмахивается, хватает своей "Ремингтон" и, всем видом выражая неудовольствие, выходит из спальни.
Перед отходом ко сну пытаюсь вызвать по рации Михася. Как и ожидалось, тишина. В глубине души надеюсь, что заявленные компанией "Моторола" пятнадцать километров -- не рекламный ход. На всякий случай оставляю рацию включенной на тумбочке.
Разуваемся и ложимся с Женей в кровать, укрываемся -- в доме действительно ощутимо похолодало. Затягиваю под одеяло "Сайгу", любовно обнимаю рукой. Слышу, как брат бормочет "спокойно ночи" -- он уже наполовину спит.
Переворачиваюсь на бок и закрываю глаза. Снаружи слышится босая поступь "прокаженных", тяжелые охающие звуки. Удивительно, как быстро я привык к ним.
Не они сейчас мешают мне уснуть. Мне не дает уснуть плохое предчувствие.
Глава 8
Плата за ночлег
06:10
Меня укусили.
Два этих простых слова прокручиваются в голове снова и снова, как заевшая пластинка: "меня укусили... меня укусили... меня укусили"...
Смотрю на руку и не верю глазам. На правом предплечье, чуть пониже локтя, алеют два полумесяца -- следы зубов, вонзившихся в плоть. Тонкая струйка крови красной змейкой уползает к запястью.
Тело колотит крупная дрожь, в висках стучит. На несколько секунд я теряю связь с реальностью. Слух, зрение, обоняние и осязание -- все исчезает одновременно, я даже боли не чувствую. Шок настолько велик, что я просто отказываюсь воспринимать происходящее. Как это случилось? Помню, что под утро в дом ворвались "прокаженные". Адские отродья застали нас врасплох. Что было дальше -- в тумане...
Первым возвращается слух. До ушей доносится частое хриплое дыхание. Спустя миг понимаю, что это мое собственное. Потом с глаз спадает пелена, появляются запахи и ощущения. И боль... Рука болит. При этом я не испытываю страданий, скорее, констатирую, как информацию, поступающую в электронный мозг Терминатора.
"Телу нанесен ущерб, повреждения несовместимы с жизнью..."
"Повреждения несовместимы с жизнью... "
"Несовместимы с жизнью..."
Вопли, грохот переворачиваемой мебели, канонада выстрелов обрушиваются на меня единой звуковой волной, окончательно возвращая к действительности. В доме кипит битва. Мои друзья отстреливают "прокаженных", как оловянных солдатиков в тире. Кто-то кому-то что-то кричит. Я сижу на полу, привалившись спиной к краю кровати, меж раскинутых ног лежит карабин с полным рожком патронов. Я не успел сделать и выстрела.
