— Ты хочешь, чтобы я нашла, где прячется Скрипач?
— Нет, с ним разберутся поисковики. Это их дело. Поищи Вету. Она так привязана к городу, что не может уйти из него. Она всё ещё где-то здесь. Если ты не найдёшь её — будет так. Если что-нибудь пойдёт не так — не рискуй. Если тебе придётся слишком сильно уходить в ночной мир, отступи. Я не хочу, чтобы тебе причинили вред. Но если выяснишь, где она…
— Ладно, я поняла. — Надя отодвинула от себя чашку. — Посмотрю, что тут можно сделать. Только, Антон, не как начальнику, как другу… Не мучай себя, пожалуйста. Она не ответит тебе взаимностью, если не ответила тогда. А такая любовь — страшная вещь. Она уродует, уничтожает людей. Я знаю, по своему опыту знаю.
Антонио понимающе улыбался. За его спиной город подмигивал Наде тысячей оранжевых, белых и синих огней.
Три года тому назад
За время работы Антонио успел завести много знакомств, приятных и не очень. Он знал, кому позвонить, если дочь приятеля сбегала из дома в ночь, чтобы уже через два часа её нашли в подпольном ночном клубе и вернули родителям. Он знал, где искать тех, кто пропал без вести, и тех, кто очень не хотел быть найденным. Одного он узнать не мог, как ни пытался.
Три дня назад пропала Надя.
— Без новостей? — Он звонил Сабрине, как будто выполнял древний ритуал, уже предвкушая ответ. Она нервно дышала в трубку.
— Без новостей.
Сначала она пропадала на ночь — по утрам приходила, выпачканная в ржавчине и дёгте, виновато улыбалась. Связка амулетов тихонько позвякивала у неё на шее.
— Где ты была? Почему ты так одета? Зачем тебе оружейные ремни крест-накрест? — Уставшая после бессонной ночи Сабрина сыпала вопросами, чтобы получить ответ хоть на один.
— Прости. Ремни — чтобы они не вытянули из меня душу.
Надя по стенке убиралась в свою комнату, чтобы там возвращаться в человеческий облик, сидеть лицом к стене, пока не исчезнут ржавые пятна на коже, пока выгнутая арматура опять не станет костями.
И однажды утром она не вернулась.
Сабрина появилась перед Антонио с мечом за спиной и ключами от машины в руках. Задумчиво побренчала ими, как детской погремушкой.
— Поехали.
Поздно вечером они добрались до заброшенной стройки. На пустыре, заросшем крапивой, торчало белокирпичное здание в два этажа — все окна и дверные проёмы были забраны решётками. Сабрина под внимательным взглядом Антонио побродила вокруг.
Пахло гниющим мясом, и в траве он несколько раз наткнулся на собачьи трупы. Свет огней с трассы сюда не доходил, но фонарик Сабрина выбила из его рук.
