Спокойные серые глаза печатника встретились с такими же спокойными карими глазами графа. Нет, ни сумасшедших, ни юродивых в этом подвале не было. И тот и другой производили впечатление людей, твердо знающих, чего они хотят. Федоров был на голову выше графа. Граф почувствовал разницу в росте и то, что он смотрит на гостя снизу вверх. Он отступил на шаг.
— Пора спать, — сказал граф.
— Давно пора, — согласился гость. — Ранним утром я отправлюсь дальше.
— Много ли тебе нужно денег на новую типографию?
— Да, очень много.
— Где ты их возьмешь?
— Еще не знаю.
— Справца доложил мне, что в санях есть русские книги.
— Я их напечатал в Заблудове.
— По-русски не читаю, но, если хочешь, я куплю для своей библиотеки.
— Я подарю тебе три книги.
— Но я готов купить по два экземпляра каждой.
— Хорошо, оставлю по два экземпляра каждой.
— Я провожу тебя до твоей комнаты.
— Спасибо. Иначе нам и не разойтись. Ведь у нас один канделябр на двоих.
Когда душа пылает и лютый ветер арфу глушит
Среди ночи путешественника разбудило царапанье ногтем о доски двери и тихий голос:
— Ау, ты спишь? Отзовись. Спрашиваю: спишь ты или нет?
— Сплю! — ответил путешественник. — И сын мой давно спит, чего и тебе, кто бы ты ни был, желаю. Ночь на дворе. Что вдруг неймется?
— Да разве кто знает, отчего ему не спится? От того, видно, что душа пылает. Неспокойная она у меня.
Путешественник узнал и голос хозяина замка, и его странную, задумчивую манеру говорить о самых простых вещах так, будто всего этого простым смертным не понять.
— Горит душа. Неспокойно ей. А ветер за окном слышишь какой! Не то что арфу заглушит, а даже крик дикого зверя. Сейчас там, за горой, в лесу волки, думаю, очень даже крепко воют. Ну, а до нас не долетают их молитвы… А волк на что может молиться? Чтоб путника ему судьба послала, коли стада в хлевах…
— Утихомирился бы!.. Говорю ведь: сплю.
— Да как же ты спишь, когда мне отвечаешь? И все впопад. Может, раньше вправду спал, чего я бы на твоем месте не делал — мало ли что, место незнаемое, люди чужие. Но так ли, иначе ли — теперь-то ты точно уж проснулся. Неужто испугался?
— Пугаться я и не думал. Хотел бы ты учинить злодейство, сделал бы это раньше. Устал я. Поспать не грех.
— Не грех, если видишь сны сладкие и душу ласкающие. Ну, а ежели они темны, пугающи и холодят почище того мороза, что за окном? Такое и человеку, и богу противно. Не желаю спать. Охота еще с тобой потолковать. Отвори, а то стану громко стучать и всех перебужу.
