На рассвете Полторанин вывел группу к южным городским окраинам. Теперь надо было подыскать подходящее место для привала, для отдыха, чтобы дать ребятам поспать часа два, а уж потом в бодром виде предстать перед майором Матюхиным.
Постой в каком-нибудь хозяйском доме не годился: это ненужные расспросы, шум и вероятная подозрительность хозяев (откуда взялись такие живописные субчики?). А там, глядишь, и с комендатурой придется дело иметь. Да и вообще не хотелось Полторанину ни свет ни заря будоражить незнакомых людей.
Вот развалины — как раз то, что надо. Их, кстати, Полторанин еще накануне хорошенько разглядел, когда заезжал сюда за гранитной плитой. Разглядел так, по профессиональной привычке, а теперь оказалось, в дело пошла вчерашняя «рекогносцировка».
Тут в свое время, очевидно, легла сразу серия бомб — полквартала кучно накрыла. Среди развалин полно приличных пустых комнат, найдется и крыша над головой. И все-таки Полторанин, неизменно следуя своему чутью (да и ребят учить этому надо!), выбрал наименее комфортабельное жилье: чердак двухэтажного дома. От земли, от двора далековато — это раз. А кроме того, чердак прямо сообщался с соседним домом, точнее, с его бесформенно разломившимися стенами.
Разведчики поочередно поднимались через лаз на пыльный чердак и тут же без слов падали, мгновенно засыпали. Только радистка нашла в себе силы подойти к Полторанину, стоящему у окна, и, тяжело дыша, хрипло спросить:
— Готовить рацию на связь?
Полторанин отмахнулся: какая уж тут связь! Спи…
Она тут же присела, упала на колени и уснула, обхватив руками свой обшитый брезентом ящик.
Старший лейтенант курил у окна, разглядывая медленно проступающие очертания города. Накрапывал мелкий дождь, и это его радовало: для разведчика нет ничего приятнее дождя при завершении рейда. Уже не намочит, только по следам пробежится — и следов нет, а дело сделано…
Через час проснулся капрал Гжельчик — единственный из группы; он спал сидя, прислонившись спиной к стропилу. Чиркнул зажигалкой, затянулся и, мягко ступая, подошел к Полторанину:
— Товарищ командир, я готов на вахту. Теперь ты отдохни.
— Ничего, — сказал Полторанин, — я еще постою. Досыпай, через час уходим.
Только потом, минут через десять, когда поляк уже снова спал, Полторанин вдруг сообразил, что ведь капрал Юрек впервые обратился к нему по-иному: не «пан офицер», а «товарищ командир»! И тихо рассмеялся: значит, дошла до ребят истина! Поняли, что к чему…
