Все это составляло понятие «фронтовая жизнь», понятие, имеющее так мало общего с сущностью жизни и в то же время действительно выражающее основу действий огромных коллективов людей. Воюя, выслеживая противника, выполняя свои обязанности по обеспечению потребностей войны, военные люди — самая молодая, деятельная и жизнеспособная часть человеческого общества, — оторванные от родных и близких, от привычных дел и занятий, продолжали жить обычными потребностями людей. Они работали, ели, спали, мечтали о будущем, тосковали в разлуке, влюблялись, ссорились, с нетерпением ожидали конца войны.
Во второй половине июня 1942 года на полях под Курском и Белгородом фронтовая жизнь начала принимать наиболее сложные и напряженные формы. Все чаще и ожесточеннее вспыхивали перестрелки и огневые бои, все настойчивее и упорнее рвались в расположение противника разведывательные группы и отряды, все меньше и меньше приходилось людям спать, все больше и больше времени сидели они в окопах и траншеях, отбивая или ожидая нападения противника.
В ночь с 22 на 23 июня 1942 года в расположении фашистских войск началось необычное оживление. По железным дорогам, по шоссейным магистралям и проселкам двинулись к фронту воинские эшелоны, колонны пехоты, артиллерии, танков, обозов; с тыловых и соседних аэродромов на прифронтовые перелетали самолеты; на станциях и в укрытых местах сосредоточивались тысячи тонн боеприпасов и горючего; к фронту подтягивались госпитали, лазареты, медицинские пункты, склады, снабженческие и ремонтные базы.
В ночь на 26 июня движение растеклось по траншеям, ходам сообщения и окопам переднего края немецкого расположения и умолкло. А в немецких штабах, снизу вверх, понеслись зашифрованные доклады: «Стратегическое развертывание для проведения операции «Бляу» закончено. Войска заняли исходное положение для наступления».
Как раз в эту самую тревожную ночь с 25 на 26 июня старшие лейтенанты Привезенцев и Бондарь прибыли в свои батальоны. Под вечер небо затуманилось, в иссиня-темных лохматых тучах скрылось солнце, и на землю спустился тревожный предгрозовой полумрак. Далеко на западе и юго-западе, откуда высокими нагромождениями башен, островов, холмов наплывали угрожающие облака, уже зигзагами и всполохами метались ослепительные молнии. Глухие раскаты грома перемежались с частыми, ахающими взрывами снарядов и мин.
Командир второго батальона капитан Лужко, как в штабе полка сказали Бондарю и Привезенцеву, находился на командном пункте командира первого батальона майора Черноярова.
