Но, увидев суровые, сосредоточенные лица пулеметчиков, он понял, что тревога не напрасная.
— Много их, человек двести, — не поворачивая головы, сказал Вершков, — пулеметы есть, а пушек и минометов не видно.
Бондарь присел рядом с Вершковым и метрах в трехстах, прямо перед собой, увидел немцев. Частой цепью они рассыпались по всему ржаному полю и шли, пригибаясь и держа автоматы перед грудью. Позади цепи во ржи то появлялись, то исчезали небольшие группы немцев. Бондарь ожидал, что из цепи выдвинутся несколько разведчиков и пойдут к роще, но вся цепь вдруг залегла, метров двести не дойдя до рощи, и сразу же все ржаное поле засверкало вспышками, треск автоматных и пулеметных очередей смешался со свистом и визгом пуль.
«Это настоящие каратели, — едва успев нырнуть в окоп, подумал Бондарь, — так они с нашими партизанами расправляются».
Он хотел поднять голову, выглянуть из окопа — и не смог. Рассекаемый пулями воздух над окопами дрожал и колебался.
«Все пропало, — с ужасом подумал Бондарь, — никто не сможет даже головы поднять. Так и ворвутся они в окопы и в упор перестреляют всех».
Сидевший рядом с ним Вершков приподнялся и, ойкнув, тут же упал в окоп.
— Что? — вскрикнул Бондарь.
— Ухо, кажется…
— Дайте перевяжу.
— Вытерплю, потом, — ответил Вершков, — перебьют всех.
По тому, как приближался треск автоматов и пулеметов, Бондарь понял, что немцы продвигаются к роще.
— Огонь! — закричал он и рванулся из окопа.
Что-то горячее с огромной силой толкнуло его назад, и он свалился в окоп.
— Огонь! — прокричал он, уже лежа в окопе. Однако никто, кроме Вершкова, не услышал его.
Все в лесу трещало, свистело, выло. Вдруг среди свиста пуль и треска стрельбы чуткий слух Бондаря уловил какой-то новый звук. Бондарь прислушался и замер от радости: это, несомненно, длинной, сплошной очередью бил наш родной «максим». Свист пуль над головой уменьшился, и Бондарь приподнялся в окопе. Не успел он крикнуть «Огонь!», как из соседнего окопа выполз вначале кожух, а затем и весь станковый пулемет, и Казанков в упор ударил по немцам. Слева открыл огонь и второй станковый пулемет. Вначале Бондарь совсем не видел немцев, стреляя из автомата по ржи. Только выпустив несколько очередей, он заметил, что часть немцев вразброс лежала на лужайке между рощей и рожью, часть стреляла из ржи, часть, пригибаясь, убегала назад.
— Порядок, товарищ старший лейтенант! — подбегая к Бондарю, закричал Козырев. — Да вы ранены, — понизив голос, продолжал он, — идемте скорее, перевяжем, опасно здесь.
