Я не мог скрыть своего удивления. Подобный непримиримый тон был так ей не свойственен.
— Папа мог стать президентом, если бы не Маргот Рэнделл, жадная, вульгарная эгоистка, лишенная какой-либо морали. Он пытался спасти ее, но она чуть не свела его с ума.
Мне было неприятно слышать нападки на Селену и ее мать.
— Ты ведь не можешь знать точно, какая она — Селена, — проговорил я мягко. — Ты никогда не встречалась с ней.
— Достаточно увидеть ее друзей.
Мы оба замолчали. Через несколько минут она тихонько сжала мою руку и не оставляла ее на всем обратном пути. Я был удовлетворен.
Прощаясь возле дома, Аманда еще раз извинилась:
— Прости, я испортила всю поездку.
— Все было отлично. Ты успокоилась?
— Да, немного. Ты очень хороший, Мэттью. Мне хочется поцеловать тебя, но Селена… Она все время здесь… В следующий раз я так и сделаю. Позвони завтра, пожалуйста.
Я поехал домой, испытывая непреодолимое желание остаться с ней.
Интересно, что скажет обо всем этом Селена?
Селена рассмеялась. Она кружилась на песке под слышную ей одной музыку и ехидно улыбалась:
— Бедная весталка, непорочная дева. Какое святотатство! Осквернить храм ее тела! Так бессовестно!
Я рассчитывал на большее участие.
— Тебя не огорчает это происшествие?
Ее нога застыла в воздухе. Несколько мгновений она стояла в этой позе, потом медленно опустила ногу. Отбросила назад локон, выбившийся из тугого узла на затылке. Холодно взглянула на меня топазовыми глазами.
— Почему это должно меня огорчать? Ничего особенного не произошло. Тедди — милый мальчик, а повышенная щепетильность — личная проблема Мэнди, а не моя.
Я ошеломленно уставился на нее.
— Ты не любишь Аманду?
— Я не выбирал ее в подруги. Мне она кажется пресной, безвольной, потом, можно было не устраивать скандал, а просто поставить Тедди на место. Мне даже жалко Мэнди. Я забочусь о ней, ты мог в этом убедиться. Отец внушил ей, что девушке приличествует покорность и слабость. Как раз это-то я не выношу. — Она фыркнула. — Представь современного мужчину, желающего воспитать в своей дочери героиню из романов XIX века. Нет ничего удивительного в том, что мама его оставила.
Я еще злился на нее и не остановил себя вовремя:
— Она оставила его? Я думал, он вынужден был дать ей развод по причине ее частых измен.
Селена не обратила внимания на мой укол. Спокойно, не прерывая танца, ответила:
— Думаю, у него были свои причины.
Она взлетела в высоком длинном прыжке, опустилась в поклоне-реверансе и, резко выпрямившись, начала стягивать с себя костюм.
