Разделённый дом - Ли Киллоу

Аманда Гейл и Селена Рэнделл приехали в Эвентин во время осеннего затишья, когда последние летние постояльцы вернулись к своей работе в город или же последовали за солнцем на юг, а время любителей зимнего отдыха с лыжами и коньками еще не наступило. В Эвентине едва заметили их приезд и, если бы моя девушка не уехала на этюды с художниками, я бы обратил на них внимания не больше, чем на обычных клиентов. Теперь я часто не сплю по ночам, жалея, что она не выбрала другого агента по недвижимости или другое время посещения Эвентина. Но, к несчастью, в эту унылую осень, когда Аманда появилась в моей конторе, я был совсем один.

— Мэттью Гордон, — спросила она мягким, нерешительным голосом. Я запомнил этот голос по последним выборам, воспевающим сенаторские добродетели ее отца.

— Я — Аманда Гейл. Вы получили мою телеграмму?

— Да, — кивнул я. Я узнал ее по фотографиям, но ни одна из них не могла изобразить ту, что стояла передо мной. Во-первых, она была выше, чем я думал — почти моего роста. Но не это главное — ее лицо светилось, что придавало ей сходство с мадонной эпохи Возрождения. Это впечатление усиливали медные волосы, уложенные в высокую прическу, и платье с завышенной талией, какие носили во времена Регентства.

— У Вас большая свита?

— Я приехала одна.

Сквозь ресницы я разглядел теплый блеск ее золотых глаз.

Я снова кивнул, но мне было непонятно, каким образом Аманда Гейл может считать себя одинокой. Скандальный развод ее родителей — бывшей олимпийской бегуньи Маргот Рэнделл и сенатора Чарльза Гейла — не только искалечил детство Аманды, но и повредил ее психику. Пять лет назад, когда Маргот погибла в авиакатастрофе и Аманда вынуждена была все время проводить в Вашингтоне, выяснилось, что в Аманде Гейл жили два человека: Аманда Гейл и другой, называющий себя Селеной Рэнделл. Это открытие и решение оставить все как есть сделали их любимым объектом сплетен и пересудов.

— Сенатор Моран сказал, что я могу жить здесь инкогнито. Это правда? — спросила Аманда.

— Совершенно верно. У нас слишком много богатых и известных посетителей. Отелей и общественного транспорта у нас нет. Кабельный поезд из Гэйтсайда — единственная связь с внешним миром. Есть, правда, самолеты. Но они все стоят на частных аэродромах своих владельцев. Так что ни репортерам, ни просто любителям скандальных историй сюда не добраться.

Она улыбнулась:

— Замечательно.

Улыбка тоже была замечательной. Исходящее от нее сияние стало ослепительным.