Пастор Джон поднес к лицу платок.
— В доме постоянно находилось двадцать человек прислуги, — хрипло произнес он. — Семья князя…
Александр присел на корточки, осматривая следы на полу. В ковре, собранном в складки, остались обломанные ногти.
— И они все еще здесь, — сдавленно произнес молодой человек.
Разорванный женский туфель с белым бантиком, словно указатель показывал носом в сторону бального зала.
Дом внезапно дрогнул, мебель поехала в разные стороны, где-то рухнули полки с посудой. В пространстве пустых комнат заструился тонкий зеленоватый дымок.
Барон Корф развеял его махом руки.
— Эктовыброс, — мрачно произнес он. — Значит, мы опоздали.
Люди, молча, переглянулись, сбросили плащи. В полутьме комнаты сверкнули золотые колечки защитного рунескрипта, впаянные в ряды металлической кольчуги.
Голицын сдернул с плеча перевязь, освободил из неё сияющий камень в золотой оправе. То же самое сделали пастор Джон и Корф.
— Господа, чтобы мы не увидели, — произнес барон, — мы не имеем права выпустить это из дома. — Ваше сиятельство, святой отец, вы знаете что делать.
* * *
Кровавый след привел в бальный зал. Люди остановились на его пороге, потому что дальше этого помещения не было. Лишь остатки стен, под которыми обрывалась пропасть. Ядовито-зеленая масса эктосубстанции ползла по краям, вспыхивая языками пламени.
— Господь милосердный, — прошептал Голицын.
Впереди из пола поднимались каменные столбы, на которых висели тела. Кровь еще выливались из них в жадно открытое горло бездны.
— Он принес ему жертвы, — мрачно произнес Корф.
С края пропасти было видно машину, издающую душераздирающий гул — гигантский котел, в который вело множество труб, выходящих из толщи земли. Там же виднелись лестницы и железные мосты, а под ними сияла огненно-зеленым каменная пирамида. Она почти плыла на потоках заряженной плазмы, наполнявшей дно.
— Охрана, — Богдалов показал рукой вниз.
По стенам пропасти наверх лезли гарды. Цепляясь когтями, гладкокожие монстры довольно быстро поднимались на поверхность. Опережая их, на потоках ветра из преисподней поднялась фигура человека. Он шел по горячему воздуху, но его одежда и волосы не развевались, потому что приклеились к телу кровью.
— Валей! — Корф сделал шаг на встречу. — Что ты сделал?
— То, что жаждал сделать ты, — засмеялся князь.
Его голос не принадлежал ему, казалась, это поет бездна. Адская улыбка развела губы Валея, выпуская изо рта красные струйки.
— Ты мог бы сделать это сам, испив крови своего сына…
