— Вы привезли нам карту? — Я протянул руку.
— Я и есть карта.
Я различил изгиб ее улыбки.
— Как вы нас узнали?
Я снова взялся за поводья.
Она промолчала, лишь коснулась пальцами щеки. Мои шрамы на миг полыхнули, очередной отголосок пламени Гога — совершенно точно, я ведь уже давно забыл, как краснеть.
Солнышко прикусил язык, но я почувствовал, что он прямо-таки источает самодовольство у меня за спиной.
— Я Достопочтенный Йорг Анкрат, король земель, о которых вы никогда не слышали. Вон тот ухмыляющийся идиот — Грейсон Безземельный, побочный отпрыск какого-то почтенного рода, коему принадлежит несколько пыльных акров на Лошадином берегу, пригодных, чтобы камни выращивать. Можешь называть меня Йоргом, а его — Солнышком. И мы путешествуем пешком.
— Лейша. Одна шестнадцатая оравы внуков Правительницы.
— Ее внучка? Удивлен. Мне показалось, Правительница не ожидала, что мы вернемся.
Похоже, Лейша не собиралась отвечать — она проехала сотню ярдов рядом с нами в полном молчании, пока мы вели своих животин прочь от города.
— Уверена, что моя бабушка правильно оценила экспедицию и вряд ли усомнится в своем решении.
Я все еще не мог разглядеть ее в складках плаща, но что-то в том, как она держалась, подсказывало: она хороша собой, возможно, даже красива.
— Так зачем она послала вас, леди Лейша? — спросил Солнышко.
Он нарушил молчание — а я ожидал, что это сделает она. Часто отсутствие вопроса подсказывает ответ, иногда на вопрос, который вам и не пришло бы в голову задать.
— Она не посылала меня — я сама решила поехать. В любом случае, она не будет уж очень скучать по мне. Внуков у нее предостаточно, и я отнюдь не любимица.
Надолго повисла тишина, которую никто не решался нарушить. Лейша спешилась и вела коня за поводья поодаль от нас.
Рассвело, серая мгла потихоньку рассеялась, и небо на востоке засияло обещанием нового дня. Наконец первый блестящий кусочек солнца показался над горизонтом, отбрасывая длинные тени в нашу сторону. Я посмотрел на Лейшу и онемел, когда она коснулась щеки, чтобы показать на мои шрамы. У нее все лицо было обожжено так, как моя рана. Кожа словно расплавилась, напоминая застывшие потеки горной породы. Ожоги изумили меня, но еще больше удивило то, что она с ними выжила. Она поймала мой взгляд. Глаза у нее были ярко-синие.
— Вы все еще уверены, что хотите отправиться в Иберико?
Она откинула капюшон. Огонь уничтожил волосы, голый череп пестрел белым, бежевым и болезненно-розовым, на месте ушей зияли дыры.
