Я лжец, обманщик и трус, но никогда, никогда в жизни не предам друга. Разумеется, при условии, что сохранение верности не потребует от меня честности и отваги.
Всегда был уверен: нападение сзади — лучшая стратегия. Иногда для этого нужно совсем немного хитрости. Классика жанра, восклицание: «Ой, а что это там такое?» — срабатывает на удивление часто, но для по-настоящему хорошего результата лучше, чтобы жертва вообще не знала о вашем присутствии.
— Ой! Иисусе! Какого хрена ты это сделал?
Ален де Вир обернулся, схватился за затылок, отпустил — вся рука была в крови.
На тот случай, если вы ударили человека, а ему не хватило любезности упасть, неплохо иметь запасной план. Я выронил то, что осталось от вазы, развернулся и побежал. В моем воображении Ален согнулся, подобострастно изрек: «Уууффф!» — и дал мне возможность незаметно покинуть особняк, переступив через его бесчувственное тело. Вместо этого, отнюдь не бесчувственное тело гналось за мной по коридору, требуя крови.
Я влетел в комнату Лизы, захлопнул за собой дверь и подпер ее как следует.
— Какого черта?
Лиза села в кровати, шелковые простыни стекали с ее нагого тела, подобно воде.
— А?
Ален замолотил в дверь так, что у меня дыханье сперло и каблуки заскребли по плитам пола. Фокус в том, чтобы не начать тут же искать засов: начнешь возиться с ним — получишь дверью по физиономии. Нужно приготовиться к удару, а потом можно и задвижкой заняться, покуда противоположная сторона отскребается от пола. Ален поднялся на удивление быстро, и, вопреки всем предосторожностям, я едва не получил дверную ручку на завтрак.
— Ял!
Лиза уже вскочила с постели, одетая лишь в свет и тени от ставен. Полосы были ей к лицу. Милее старшей сестры, пикантнее младшей. Я желал ее, даже несмотря на то, что от ее брата-убийцы меня отделяла лишь пара сантиметров дубовых досок и мои шансы на побег к этому моменту улетучились.
Я подбежал к самому большому окну и распахнул ставни.
— Извинись за меня перед братом. — Я перекинул ногу через оконный переплет. — Ошибочка вышла.
Ален замолотил в дверь, и та дрогнула.
— Ален?
Лиза каким-то образом выглядела одновременно разгневанной и очень напуганной.
Я не стал отвечать и сиганул в кусты, к счастью пахучие, а не колючие. Падение в терновый куст не избавило бы от беды.
Приземление — это всегда важно. Мне часто приходится это делать, и здесь важно не столько правильно начать, сколько правильно закончить. В данном случае меня просто сложило в гармошку — пятки к заднице, подбородок к коленям, в нос воткнулось полкуста азалии, а воздух вышибло из легких, но кости остались целы. Я кое-как выбрался и захромал к садовой ограде, еле дыша и надеясь, что садовники слишком заняты предрассветными хлопотами, чтобы насторожиться и выследить меня.
