Тысяча и одна ночь отделения скорой помощи | страница 63
Есть боги. Есть герои. А между ними – полубоги. Например, шеф Викинг. Высокий мужчина со светлыми бровями, которые кажутся совершенно белыми.
Я столкнулся с ним в дверях лифта.
– Амели мне сказала, что ты собираешь разные байки. У меня кое-что есть. Но рассказывать буду САМ!
Эхо его голоса все еще сотрясало коридор грохотом катящихся камней, а он уже сидел у кровати моей пациентки.
– Он хорошо придумал, этот парень, – сообщил он, указывая на меня пальцем. – Байки я люблю. Все любят. У меня есть смешные и не очень смешные. Я вам все расскажу, даже грустные, почему бы нет?
Жар-птица разглядывала его вполне доброжелательно. Когда он вошел в палату, горизонтальная ось координат съежилась. Для пациентки это не имело значения: она уже начала медленное восхождение по вертикали, отделяющей мертвых от живых. Шеф Викинг и она были созданы, чтобы понимать друг друга…
Стоя в сторонке, я слушал его. Однажды его вызвали на дом к “перевозбужденному” пациенту (правда, удачное слово?).
Тут два варианта: либо шеф Викинг не любит “перевозбужденных” пациентов, либо… Нет, пожалуй, второго варианта нет: шеф Викинг их не любит.
Он вошел в комнату. У пациента в полном разгаре приступ агрессии (если в словах “приступ агрессии” поменять довольно много букв, получится “он буянит”).
Типа “сейчас разобью этот хренов телевизор, переверну шкаф, а вы все гады и вообще козлы”.
Шеф Викинг на глазах у остолбеневшей медсестры схватил пациента в охапку, швырнул его на кровать, и пока он там барахтался, накрыл его диванной подушкой и… уселся сверху:
– Закрой пасть! Сейчас же! Иначе задохнешься.
Медсестра перепугалась:
– Доктор, что вы делаете?
– Лечу его.
Пару минут спустя пациент, став тихим и сговорчивым, смиренно проводил бригаду до самой машины.
Думаете, он вел себя жестоко? Шеф Викинг – это шеф Викинг, а не генерал Бэмби или директор Динь-Динь.
Нет, он не кто-нибудь, а ШЕФ ВИКИНГ.
И это работает!
Пациентка из седьмой палаты, ничуть не робея, привела свой довод:
– “Мудрость не имеет нужды в насилии”. Так сказал Толстой[21].
Он подхватил:
– Мудрость без насилия? Согласен. Но не с психами. Тут, чтобы достичь цели, нужно быть очень искусным и обладать приличными манерами. Я далек от искусства, и с манерами у меня проблема!
Я заметил, что он доверяет прекрасной незнакомке, и это меня не удивило: в одном шаге от великого перехода все условности и запреты отменяются. Тем, кто одной ногой в могиле, все мы не чужие.
Шеф Викинг прочистил горло, и его взгляд затуманился. Я догадался: сейчас он расскажет ту самую историю… которую тяжело вспоминать.