Неминуема была бы гибель египетской армии и самого Рамзеса II, если бы не его личная неустрашимость и несколько неожиданных поворотов в ходе битвы.
Вслед за остатками армии Ра хетты ворвались в обезлюдевший, но наполненный богатой добычей лагерь Рамзеса II, и начался грабеж — для них битва уже кончилась, враг бежал, и оставалось только не зевать и ухватить как можно больше. Неожиданно подошедшему с севера отряду союзников Египта нетрудно было перебить спешившихся и бросивших оружие грабителей. А тем временем Рамзес II «схватил оружие и надел сам свой панцирь. Был он подобен Ваалу в его час... Он врезался в середину врагов... Его величество убивал всех врагов... там, где они находились, и они падали один за другим в воды Оронта» [19, 123]. Здесь, очевидно, сказался просчет хеттов. Окружая египетское войско, они переправились через Оронт. Отбросив хеттские колесницы, египтяне (а к Рамзесу постепенно стали стягиваться бежавшие египетские воины и тот отряд, который разбил хеттов в лагере) получили естественное прикрытие — Оронт и его левый приток.
Муватталл направил еще отряд в тысячу колесниц, а сам с большим войском, которое он так и не бросил в бой, остался на другом берегу Оронта. Ведь половина египетской армии понесла огромные потери, отряд Птаха отрезан, а Сета — находился далеко от поля боя, в 12 км к югу.
Египетские источники передают слова Рамзеса: «Победил я все страны, я единственный, когда бросило меня мое войско и мои колесницы. Но смотрите, Амон даровал мне победу. Я сделал поле боя при Кадеше белым, и некуда ступить, так много их было» [19, 125]. Однако справедливости ради надо сказать, что убитых египтян должно было быть значительно больше, чем хеттов. Результатом Кадешской битвы был уход египетской армии на юг и заключение мира с хеттами. Сирийские города выходят из-под египетской власти, хотя, очевидно, из-за мира между Египтом и хеттами и невозможно использовать принцип «разделяй и властвуй», последние не проявляют активной деятельности.
Проект договора (заключенного в 1296 г. до н. э. или несколько позже), присланный на серебряной таблетке Хаттусили III и сохраненный потомству в иероглифической надписи на стенах храмов Карнака и Рамессеума Рамзеса II, назван «прекрасным договором мира и братства, дающим мир навеки» [19, 127]. Договор является пактом о ненападении и говорит о взаимной помощи в случае начавшейся войны. Каждый союзник «должен послать свои войска, свои колесницы, и он поразит его врагов» [19, 128].
