Из-за того что в комнате стояло открытое ведро с человеческими экскрементами, там очень дурно пахло. Я закрыла себе нос. Брюно же жадно набросился на хлеб и яблоко, которые я принесла ему в карманах. Мы поиграли немного в догонялки. При этом все мы боялись, что Старик может прийти еще до того, как я вернусь в свою комнату. Поскольку он имел обыкновение возвращаться домой, когда ему вздумается, приходилось все время быть начеку. Минут через пять Брюно сказал мне: «Тебе пора лезть обратно, а иначе нас могут застукать, и тогда ты уже не сможешь принести мне чего-нибудь завтра».
Путь обратно оказался для меня более легким. Я так спешила, что через пару минут уже добралась до своей комнаты. Я закрыла окно, оттащила стул на его обычное место и, улыбаясь от облегчения, легла на кровать.
Я проделывала то же самое и в последующие дни. Старик ничего не замечал.
Однако неделю спустя дети, игравшие во дворе, увидели, как я медленно передвигаюсь по карнизу на уровне пятого этажа.
Они тотчас же сообщили об этом консьержу, и он прибежал в тот момент, когда я уже возвращалась к себе комнату и даже добралась до своего окна. Увидев меня, он так громко заорал, что, вцепившись руками в подоконник, я замерла, будто меня вдруг парализовало.
— Не двигайся! — вопил он. — Не шевелись! Сейчас приедут пожарные и снимут тебя оттуда!
Но в тот момент я уже и не могла пошевелиться: от страха мне вдруг сильно захотелось по-маленькому; казалось, если я хоть чуть-чуть пошевелюсь, то описаюсь прямо у всех на виду. Когда я немного пришла в себя и, слегка оглянувшись, посмотрела вниз, там уже собралась целая толпа. Все глазели на меня. Я подумала, что меня ждет такая взбучка, какой мне за всю мою жизнь переносить еще не приходилось. Я продолжала стоять неподвижно.
Откуда-то издалека донесся рев пожарной сирены. Мелькнула мысль, что если я сейчас сорвусь и упаду с пятого этажа, то снова окажусь в больнице, и тогда моя кошмарная жизнь в этой квартире закончится. Но когда я увидела, как пожарники разворачивают огромный кусок брезента и раздвигают длинную-предлинную составную лестницу, то испугалась, что они заставят меня прыгать. Я одним рывком перебралась через подоконник и снова оказалась в своей комнате, стараясь не обращать внимания на крики собравшихся во дворе людей.
Затем я закрыла окно и спряталась под кроватью.
Не прошло и нескольких секунд, как с лестницы донеслись вопли Старика: он ругался с пожарниками, консьержем и соседями. Все они тоже громко кричали, и я перепугалась еще больше.
