Исповедь. Пленница своего отца - Лидия Гуардо, Жан-Мишель Карадек

Тридцать лет непроглядного мрака, жизнь под гнетом животного ужаса, запредельной усталости, неведения и… невыносимого равнодушия окружающих. Вашему вниманию предлагается рассказ француженки, которая в конце шестидесятых годов прошлого века, будучи пятилетним ребенком, попала под абсолютную власть зверя в человеческом обличье, прошла все круги ада, ежедневно подвергаясь сексуальному насилию, и освободилась от кошмара только после смерти монстра в 1999 году. Поражает в этой истории не столько то, что Старик, как назвала его в своей книге Лидия, был ее отчимом, незадолго до описываемых событий освободившимся из длительного тюремного заключения; и не столько то, что женщина прожила ТАК большую часть своей жизни, родив от своего тирана шестерых детей. И даже не то, что, стоя у его свежевырытой могилы, она почувствовала не радость и облегчение, а черную пустоту, едва не уложившую ее в землю рядом с мучителем. Труднее всего поверить в то, что все эти годы вокруг постоянно находились люди, которые НЕ МОГЛИ НЕ ЗНАТЬ о том, что происходит рядом с ними. Люди, нередко отходящие ко сну под душераздирающие вопли девочки, которую никто на этом свете не смог защитить.

Несмотря на то что сейчас Лидии более сорока лет, она остается той же беспомощной раздавленной девочкой, не умеющей толком читать, писать, улыбаться и… жить. Крохотную надежду оставляет то, что рядом с ней теперь находятся добрые друзья и дети, которым тоже пришлось зализывать не одну рану. Может быть, обретя настоящую семью, Лидия научится быть хоть чуточку счастливее и поймет, что сладкий йогурт — не единственное, ради чего стоит дышать. Но даже в самых благоприятных условиях ей, увы, никогда не забыть шипение кислоты на своей онемевшей от побоев коже, грубый голос Старика, невыносимую тяжесть его тела.

Роман «Исповедь. Пленница своего отца» написан со слов Лидии Гуардо ее добрым приятелем, журналистом и писателем Жаном-Мишелем Карадеком, сохранившим детскую манеру изложения своей подруги. Именно этот незамысловатый стиль с его непосредственностью подчеркивает тот факт, что на протяжении долгих лет своего жуткого заточения женщина не осознавала чудовищности происходящего, а лишь догадывалась о том, что «это не совсем нормально». И опять невозможно поверить, что никто не спас, не помог, не открыл глаза, не протянул руку.

Вы держите в руках книгу ужасов, произошедших в реальной жизни и… книгу-упрек, горький упрек тем, кто мог вмешаться, но не сделал этого.