— Мерзавка… Ты, значит, хочешь ходить, даже если я тебе не разрешаю? Я отучу тебя меня не слушаться! Врач сказал, что ты никогда не будешь ходить! Ты что, умнее врача?!
Чем громче я кричала, тем сильнее он меня бил, и вскоре соседи застучали в стены, грозясь вызвать полицию. Это заставило его угомониться, и он принялся меня расспрашивать. Однако я только шумно всхлипывала и была не в состоянии что-либо говорить. Тогда он замахнулся на меня рукой.
— Хочешь, чтобы я начал все сначала? Отвечай! Кто помог тебе подняться с кровати?
— Никто, я встала сама…
— Тебе помогала Надя, я в этом уверен!
— Нет, мне никто не помогал!
— Ты не должна ходить. Я уже оформил документы на получение пособия. Ты, маленькая дрянь, — стопроцентный инвалид. Если ты начнешь ходить, они уменьшат размер пособия! Ты будешь этому рада? Если ты начнешь ходить, я не смогу тебя больше кормить! Тебе уже нечего будет жрать!
— Я никому ничего не скажу! Я не виновата в том, что выздоровела! Это произошло благодаря тебе, благодаря тому, что ты ухаживал за мной очень хорошо…
— Заткнись!
Он вышел из комнаты и позвал Надю.
Я услышала, как он стал ее бить, как она заплакала, а потом (это происходило каждый раз, когда он за что-то ругал ее) Старик увел сестру в свою комнату. Там он, по-видимому, обращался с ней еще грубее, чем обычно, потому что Надя без умолку кричала.
В течение целой недели я вообще не вставала с постели. Единственное, на что я отваживалась, — так это спустить ноги с кровати, чтобы немного размять их.
Старик был очень занят: управление социального жилья города Мо потребовало от него освободить квартиру в связи с многочисленными жалобами, поступившими от наших соседей. Поданный им ранее иск по поводу якобы происшедших неполадок в системе подачи горячей воды (в действительности являвшихся не более чем его измышлением), конечно, сильно подпортил его отношения с этой организацией.
Когда он напивался, то начинал громко ругать служащих управления социального жилья, обзывал их негодяями и дилетантами, которые едва не сварили живьем его бедную дочурку. Он так часто повторял эту свою выдумку, что в конце концов даже сам в нее поверил. Поверила в нее и я. Мне потребовалось немало лет, чтобы выкинуть из головы эту версию происшедшего со мной «несчастного случая».
Даже Старушка, похоже, забыла о том, что произошло тогда на самом деле. Более того, она стала выдумывать различные подробности того случая, делая акцент на том, что ее ладони легко переносят горячую воду, потому что она часто моет посуду, и якобы именно поэтому Старушка тогда не заметила, что из крана льется кипяток.
