которое он, конечно, никогда ей не назовет.
— Мы заслужили эти выходные, — прошептал Сэм. — Нам необходимо немного передохнуть. Расслабление, кстати, также является реальной частью войны, и весьма немаловажной. С этого момента жизнь у Джека и Джилл становится гораздо сложнее. Все теперь пойдет по нарастающей.
Посмотрев ему в лицо, Сара не могла сдержать улыбки. Господи, как же она любила находиться рядом с ним! Под ним, над ним, сбоку, хоть вверх ногами. Ей нравилось его прикосновение — иногда такое сильное, а порой на удивление нежное, едва ощутимое. Она любила, да, любила каждый его дюйм.
Никогда раньше ей не приходилось испытывать подобные чувства. Она и подумать не смела, что такое может произойти. Сара могла бы поспорить, что это просто невозможно, она бы отдала все, чтобы это случилось. Но ведь теперь она действительно все и отдала. И ради главной причины, и ради Сэма, конечно.
Тот тоже был скрытым романтиком. И это оказалось неожиданностью для Сары, ведь Сэм по-прежнему оставался Солдатом. Забронировать апартаменты в такой дорогой гостинице было его идеей. И то лишь потому, что она как-то раз упомянула — только упомянула! — что «Четыре времени года» — ее любимый отель в Вашингтоне.
— Послушай, — прошептала она ему, когда они занимались любовью, — а ты хочешь узнать, какая моя самая любимая гостиница во всем мире?
Он сразу понял ее намек. Впрочем, он всегда понимал ее с полуслова, все ее шутки и скрытую иронию.
Его большие голубые глаза заискрились. Сэм улыбнулся. У него были изумительные белые зубы и такая скромная, обезоруживающая улыбка. Сара считала, что Сэм был куда красивее Майкла Робинсона. Он был актером в реальной жизни. Солдатом. В самой настоящей войне на выживание, главнейшей войне нашего времени. Они оба свято верили в это.
— Только, прошу тебя, не вздумай отвечать на свой вопрос, — засмеялся Сэм. — И даже не смей называть мне свой любимый отель во всем мире. Ты же знаешь, что рано или поздно мне придется отвезти тебя туда. Не смей мне называть его, Сара!
— «Киприани» в Венеции, — выпалила она и тут же расхохоталась.
Она никогда там не бывала, но ей приходилось читать об этой гостинице. Она вообще много читала, но в жизни успела испытать лишь крохотную часть из узнанного. До недавнего времени. Сара-безнадежный книжный червь, Сара-библиофил, Сара-ничтожество. Теперь с этим покончено. Сейчас она жила полнокровной жизнью. Сара-зануда жила по-настоящему!
