— Ну, хорошо. Когда все это закончится, а конец в любом случае наступит, мы обязательно поедем в Венецию на каникулы. Я обещаю тебе. «Киприани», значит, «Киприани».
— А поздний завтрак в воскресенье устроим себе в «Дэниэли», — продолжала Сара, потираясь о его щеку. — Обещаешь?
— Конечно. Куда же еще можно пойти перекусить, если не в «Дэниэли»? Само собой. Как только наша миссия будет выполнена.
— Теперь все будет сложнее, да? — Она сильнее прижалась к его могучему телу.
— Боюсь, что так. Но только не сегодня, Джилли. Не сегодня, любовь моя. Поэтому давай не будем портить себе праздник, думая о завтрашнем дне. Не стоит превращать прекрасный уик-энд в отвратительный понедельник.
Конечно, Сэм был прав. Он был мудрым мужчиной. Они снова слились в любовном экстазе. Сара чувствовала себя так, словно ее закружил бурный поток. Сэм был благородным и прекрасным любовником: и учителем, и учеником одновременно, он умел и отдавать и забирать. Но самое главное, он знал, как доставить женщине максимальное наслаждение и, казалось, что так будет всегда. Она словно становилась другим человеком, в котором не оставалось ничего от бывшей Сары-зануды. И никогда она больше не будет такой!
Сара крепко сжала губы. От удовольствия? От боли? Сейчас она сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Она зажмурилась, но потом снова открыла глаза. Ей хотелось смотреть.
Он замер над ней, словно отдыхая во время зарядки:
— Значит, ты никогда не бывала в «Киприани», Мартышка? — После длительного занятия любовью его щеки даже не порозовели, и он без малейшего напряжения навис над ней. Какое же у него красивое, сильное и подвижное тело. Гибкое, но в то же время крепкое, как скала. Сара тоже находилась в отличной форме, но Сэм был просто великолепен.
Он называл ее «Мартышкой» по аналогии с героиней фильма Хичкока «Подозрение». Его нельзя было назвать шедевром, но сюжет как нельзя лучше отражал их отношения. С тех пор, как они впервые посмотрели этот фильм, она превратилась в Лину, героиню Джоан Фонтейн, а он стал Джонни, которого сыграл Кэри Грант. Джонни называл свою подругу «Мартышка».
В конце фильма Джонни и Лина растворяются на фоне пылающего заката Ривьеры, и кажется, что им предстоит долгая и счастливая жизнь. Произведение Хичкока отличалось умом, таинственностью и элегантностью, так же, как игра, выбранная Сарой и Сэмом.
Их игра. Самая исключительная из всех, существовавших до сих пор.
«Интересно, а мы растворимся на фоне пылающего заката, когда все это закончится? — размышляла Сара. — Думаю, что нет. Вряд ли. Что же тогда произойдет с нами? Что будет дальше? Что станет с Джеком и Джилл?»
