Их взгляды схлестнулись.
— Вы не можете… — Сердце Дженис бешено колотилось.
— Я знаю о вашем маленьком собачьем семействе. И миссис Фрайди очень лакомый кусочек. Но я рад буду оставить их в покое, если вы согласитесь на мои условия.
— Я знала, что вы чрезмерно горды, — сказала Дженис, — но не предполагала, что вы способны на… на такое.
— Не понимаю, что вы имеете в виду. — Герцог откинул выбившийся локон с ее щеки. — Все любят меня, леди Дженис. А также глубоко уважают. И вам тоже придется. С этой минуты вам надлежит, моя дорогая, держаться подальше от вашего смазливого грума. И если вы попытаетесь послать ему сообщение через кого‑либо из ваших друзей, они за это ответят, когда я об этом узнаю — а я непременно узнаю. Ваш отец поймет мою озабоченность, я уверен, даже если вы не поймете.
Холси улыбнулся, и горький комок подступил к ее горлу.
— Итак, — произнес он, — вы выйдете за меня замуж?
Она ничего не сказала. Как ей выпутаться из сложившейся ситуации? Как?
— Леди Дженис, спрашиваю еще раз: вы выйдете за меня замуж?
— А вы как думаете, ваша светлость? — Она несколько секунд смотрела на него в упор, но в глубине его глаз не увидела ни теплоты, ни тени великодушия. Никакой искренней заинтересованности. Центр его интересов был сосредоточен внутри. И был мелким. Очень мелким.
Дженис обогнула его, будто он излучал зловоние, и, выходя из библиотеки, подумала, как все круто изменилось за день. Разыскивая утром дневник Эмили Марч в этой самой комнате, она и представить себе не могла, что у нее с этой женщиной когда‑либо будет что‑то общее.
Но их судьбы оказались схожи. Во многих отношениях.
— Я получу специальную лицензию! — крикнул Холси ей вслед.
Она ничего не ответила.
«Ох уж эта ирония судьбы!» Грейсон рассмеялся на следующее утро, когда выяснил, что грум, о котором донесли ему осведомители из конюшни, был тот же самый, что охранял поместье. Он так и подумал еще до того, как доносчик — один из старых работников конюшни, ленивый бездельник, — описал мужчину, ожидавшего леди Дженис накануне вечером с зажженным фонарем в окне.
Они тайно встречались.
Грейсон сразу понял, что это, должно быть, и был тот отчаянно дерзкий грум. Такой мужчина способен вскружить голову любой женщине.
Леди Дженис определенно вскружил.
По требованию секретаря Грейсона этот человек появился в дверях библиотеки, когда герцог читал лондонскую газету недельной давности. Раунтри сидел в кресле перед камином, тоскливо глядя на пламя. Накануне он, как обычно, слишком много выпил и теперь скучал, мечтал снова вздремнуть, как и собаки, растянувшиеся на полу позади него. Ярроу, этот идиот, отсутствовал — вероятно, все еще спал.
