Инна Богословская подняла руку и посеменила к трибуне под всеобщее шипение.
— Уважаемые господа депутаты, неуважаемый Виктор Федорович! Если вы меня слышите, то я на весь зал, на всю Украину, на весь Евросоюз и на всего Бардак Омаму заявляю, осуждаю и покидаю вашу партию, которая запятнала себя народной кровью. Что если бойцу за свободу, бендеровцу Носку отрежут палец, что если ему…, слава ему, слава, слава! придется делать пластическую операцию-! Это недопустимо. Партия, в которой я состояла, эта партия впервые запачкала себя кровью героя, я выхожу из этой партии. Кто последует моему примеру, поднимите руки!
Виноватые депутаты еще ниже опустили головы, но руку поднять, никто не решился. Председатель партии Ефремов, пользуясь всеобщим замешательством, незаметно покинул зал и направился к президенту.
В это время на улице Грушевского бандеровцы вступили в первый бой с силовиками. Силовики стояли вплотную друг к другу в четыре шеренги, вооруженные дубинками. В них стали кидать бутылки с зажигательной смесью и одежда на многих бойцах загорелась. Силовики озверели, схватили дубинки и ринулись на бандеровцев. Те струсили и побежали. Кто-то из них упал и разбил колено. Тут же явилась «Скорая», подобрала Героя и увезла в больницу.
Этот вопиющий случай тоже был размалеван и передан по всем каналам Украины и Евровидения. Посыпались звонки президенту. Первой позвонила верховный комиссар, кривоногая красавица Кэтрин Эштон.
— Шьто Виктория ти дэлайт? Убивайт? Мирных демонстрантов убивайт? Ти есть фашист? Будэт санкций. Твой счета зарубеж чик-чик. Твоя понял- Я еду на Украинишэ.
Виктор Федорович чуть не заплакал. Он стал извиняться, просить прощения, сказал трижды: виноват, но в трубке раздавались гудки: красавица Эштон не желала его больше слушать.
— Вот, я тебе говорил, — сказал Квасневский, — убери эту милицию к черту. У нас в Польше никакой милиции нет, народ свободно выходит на демонстрации, выражает свою волю.
— Я согласен. Только что мне делать дальше- Путину что ли позвонить?
— Сохрани Боже, О, матка боза! — начал сокрушаться Квасневский. — Ты же западник, европеец, цивилизованный человек, ну сделал уже одну непростительную ошибку, отказался подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзм, но не делай вторую, еще более грубую ошибку. Зачем тебе звонить в Россию- Да Россия враг запада. И Америки. Это агрессивная страна, а Путин, только между нами, узурпатор. Зачем ему звонить? Я тебе дам лучший совет. А завтра приедет красавица Эштон, уж она-то мастер в таких делах. Куда там Путину до Эштон. Да у нее зубы, как у пантеры. Достаточно одной улыбки, чтоб в штаны наложить.
