— Хочешь сказать: сука буду?
— Приблизительно так.
— Тогда заготовь указ.
— О чем Указ?
— Об освобождении мэра Киева Попова от обязанностей мэра и увольнении министра МВД Киева Прошибайло с должности начальника киевской полиции.
— Благодарю, благодарю, как я рада! — причитала Анна Герман, радуясь в душе, что глубже закопала изменника.
Бандеровцы с восторгом встретили эти два Указа президента и тут же заняли киевскую мэрию, хорошо обустроились на нескольких этажах и объявили: здесь создан штаб революции. У входной двери, разбитой теперь, выставили собственную бандеровскую охрану. Все кабинеты не стали занимать, но на следующий день сотрудников мэрии пропускали при предъявлении удостоверений для того, чтобы они могли выполнять свои обязанности.
Мэр столицы Попов ознакомился с Указом, едва этот Указ был подписан и скопирован всеми посольствами, размещенными в Киеве и ушел, как говорится, не солоно хлебавши. Президенту дозвониться не смог, поэтому связался с начальником милиции города, и тот сообщил, что уволен. Перестарался.
Вся Украина вместе со своими слугами, депутатами Верховной Рады, проснулась в этот день и была шокирована мощным потоком информации собственных телеканалов, радио каналов отечественных и зарубежных. Такого еще не было. Невинного борца за незалежность Украины, участника мирной демонстрации до полусмерти избили работники милиции. Куда смотрит президент, зачем смотрит президент. В Галичину полетели тысячи телеграмм: срочно всем выезжать в Киев на народное вече — и мал и велик.
Едва часы ударили десять, на трибуну Верховной рады вскочил Кролик. Еще никто не открывал заседание, а Кролик уже танцевал и рычал на весь зал так, что все содрогались.
— Убийство! Убийство! Янукович убивец. Вся Украина уже знает, весь мир уже знает, дружественная нам страна Америка, великая страна, наша покровительница и заступница от москалей знает, а вы не знаете. Позор вам, депутаты от партии регионов, то бишь, президентской партии! позор! позор! позор!
Депутаты растерялись. Сто восемьдесят депутатов от партии Януковича опустили головы, а остальные не могли двинуться с места. Да и не на кого было двигаться. Но партия Тянивяму, партия бандеровцев стала скандировать: геть москалей, геть, геть!
Кролик снова возбудился, попытался рвать на себе волосы, но только расцарапал лысину. Струйка крови потекла по лицу.
— Убивцы! Президент убивец, а-а-а-а! И его партия все, все убивцы.
— Кто хочет сказать слово, выходи.
