приятно посмотреть: тут вода нарисована! И правда, в воде стояли голенастые цапли. В
клюве каждая держала по лягушке.
— Хоть бы они рыбу ели, а то ведь лягушек, — слабо возразила я.
33
— Это все равно — зато вода. Потом М.А. надо мной подтрунивал: „Контакт
интеллигенции с рабочим классом не состоялся: разошлись на эстетической платформе,"
— шутил он.
Никаких писателей у нас в Левшинском переулке не помню, кроме Валентина
Петровича Катаева, который пришел раз за котенком. Больше он у нас никогда не бывал
ни в Левшинском, ни на Б. Пироговской. Когда-то они с М.А. дружили, но жизнь развела их
в разные стороны. Вспоминаю бывавшего в тот период небольшого элегантного крепыша
режиссера Леонида Васильевича Баратова и артиста театра Корша Блюменталь-
Тамарина, говоруна и рассказчика — впрочем, черты эти характерны почти для всех
актеров...
К обычному составу нашей компании прибавились две сестры Гинзбург. Светлая и
темная, старшая и младшая, Роза и Зинаида. Старшая, хирург, была красивая женщина,
но не библейской красотой, как можно было бы предположить по имени и фамилии.
Наоборот: нос скорее тупенький, глаза светлые, волосы русые, слегка, самую малость,
волнистые... Она приехала из Парижа. Я помню ее на одном из вечеров, элегантно
одетую, с нитками жемчуга вокруг шеи, по моде тех лет. Все наши мужчины без
исключения ухаживали за ней. Всем без исключения одинаково приветливо улыбалась
она в ответ.
Обе сестры были очень общительны. Они следили за литературой,
интересовались театром. Мы не раз бывали у них в уютном доме в Несвижском переулке.
Как-то раз Роза Львовна сказала, что ее приятель-хирург, которого она ласково назвала
„Мышка", сообщил ей, что у его родственника-арендатора сдается квартира из трех
64
комнат. Михаил Афанасьевич ухватился за эту мысль, съездил на Большую
Пироговскую, договорился с арендатором, вернее, с его женой, которая заправляла
всеми делами. И вот надо переезжать.
Наступил заключительный этап нашей совместной жизни: мы вьем наше
последнее гнездо...
65
ПОСЛЕДНЕЕ ГНЕЗДО
В древние времена из Кремля по прямой улице мимо Девичья Поля ехали в
Новодевичий монастырь тяжелые царские колымаги летом, а зимой расписные возки. Не
случайно улица называлась Большая Царицынская...
