Дым разогнал тараканов, однако в землянку лезть солдаты не решились — устроились на ночлег под открытым небом.
За самовольно брошенную гранату командир роты дал Кречетникову сутки ареста. Обидно было, что он первым оказался на «мирной губе».
Андрей вымыл котлы, налил их водой, изрубил на щепы несколько досок, которыми запаслись еще при разгрузке из вагонов. Разводить огонь под котлами было рано. Не зная, как убить время, ефрейтор принялся начищать песком медали «За отвагу» и «За взятие Кенигсберга».
В армейскую роту воздушного наблюдения, оповещания и связи, сокращенно ВНОС, Андрей попал из пехоты после госпиталя. Еще под Витебском, в конце сорок третьего года. Его оставили на РП — ротном посту, располагавшемся неподалеку от штаба армии. Хотя и во втором эшелоне, следовательно, почти в безопасности, жить на РП было не легко: заедали строгая дисциплина и обилие начальства.
Бывший пехотинец решил убраться из этого непривычного «рая». Посты ВНОС стояли по всей передовой, на участке, занимаемом армией. Там вакансии открывались часто — передовая есть передовая. Однако требовались туда специалисты — радисты и наблюдатели.
Зрение, слух и память у Андрея оказались отменные. Он начал изучать все, что должен знать и уметь наблюдатель. По едва слышимому шуму мотора определить, чей самолет, его тип, каким курсом и на какой высоте летит; по кончику силуэта крыла или фюзеляжа то же самое определить зрительно… Через три месяца Андрея послали на пост сержанта Ниязова, где за день до того мина накрыла одного из наблюдателей прямо в акустической яме.
Нелюбовь к строгой тыловой дисциплине — это, конечно, была не главная причина того, что Андрей постарался удрать с РП. Главной была другая: желание более непосредственно участвовать в боевых действиях.
Андрея всякий раз осыпала дрожь восторга, когда он из своей ямы кричал такое, например: «Шесть Ю-87; курс сто двадцать, высота две тысячи метров!» Он знал: радист в считанные секунды отстучит ключом «взд»; тотчас сигнал услышат на ближнем аэродроме — и в воздух ринутся «ястребки»-перехватчики; тотчас зенитчики облепят орудия и закрутят ручки, поднимая грозные стволы; тотчас оперативный дежурный на ротном посту проложит курс вражеских самолетов на карте, доложит о них штабам, оповестит тылы… И никуда уж стервятникам не спрятаться, шабаш им или пусть показывают пятки!
Начистив медали, Андрей убрал их, зевнул так, что щелкнуло в скулах. В лагере было безлюдно. Посты выехали в степь на учения: новый рельеф местности, стало быть, другие условия видимости, распространения звука, радиосвязи…
