Генка даже шагнул вперед, на опушку, но дядя Кеша уже взял удочки и уходил через сосновый бор к реке. Генка постоял еще немного и прямо через орешник, обдираясь о кусты, пошел к просеке.
Ребята ждали его на повороте, у большого камня, от которого узенькая тропинка вела к землянке. Вид у них был растерянный.
— Заблудились? — насмешливо спросил Генка.
— Слушай! — обернулась к нему Оля.
Генка прислушался. В лесу, в той стороне, где стояла землянка, раздавались глухие удары.
— Лес валят… — сказал Конь.
— Ночью-то? — возразил Пахомчик.
— А что? — вскинулся Конь. — Может, это тот парень… Ворюга этот… Бревна наши раскидывает!
— Пошли! — бросился вперед Генка.
Пахомчик догнал его и, сжимая в кулаке подобранный где-то увесистый сук, задыхаясь, сказал:
— Ты, Ген, первый не лезь… Зуб у него на тебя… Пусти-ка!
Он попытался оттереть Генку плечом, но тот увернулся и, прижав подбородок к груди, бежал вперед.
Когда тропинка стала шире, Пахомчику удалось обогнать Генку, он первым вырвался к землянке и, увидев темную фигуру на крыше, крикнул:
— Эй ты!..
Человек присел от неожиданности и, не удержавшись на краю крыши, неуклюже прыгнул вниз.
Замахиваясь суком, к нему подбегал Пахомчик, сзади наседал Генка, за ним бежали Конь, Игорь и Оля.
— Вы что? — растерянно спросил человек. — Да вы что?! — И, отступая от набегающих на него ребят, вдруг крикнул знакомым тонким голосом: — Смирно!..
Пахомчик ахнул и остановился. Генка налетел на него, и оба упали. На них повалились остальные. И пока они разбирались в чужих и своих руках и ногах, Вениамин стоял над этой пыхтящей и хохочущей кучей-малой и сердито выговаривал:
— Вы что, совсем уже? Дубинками обзавелись? А если бы по голове? Кто отвечать будет?
— За что? — задыхалась от хохота Оля. — За голову?
— Хотя бы! — сердился Вениамин. — Думаешь, она мне не нужна? Пригодится еще!
— Мы решили, что ты чужой! — басил Пахомчик и подталкивал локтем Генку. — Какая это дубинка? Палочка!
— Хороша палочка! — Вениамин взвесил на руке сук, отбросил его в сторону и рассмеялся. — Я же говорил, гангстеры!
— Когда это ты говорил? — подсел к нему Генка.
— Здесь. У землянки, — напомнил Вениамин. — Забыл, как пистолетом размахивал?
Генка притих. Ковбои, маски, пистолеты… Ему вдруг показалось, что все это было не с ним, а с кем-то другим. И давно-давно! Много лет назад. Он смотрел на раскиданные по траве щепки, на кучи опилок, на бревна, лежащие у землянки, на новый дверной косяк. Потом обернулся к Вениамину и спросил:
