Она ответила, назвала свою фамилию и номер телефона. Сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди.
— Алло! Стелла? Это Артур… Можно мне зайти к тебе? У меня неприятности.
Она опять назвала фамилию и номер. Я понял, что говорю впустую, потому что забыл нажать кнопку. И тут я от растерянности нажал не ту кнопку, аппарат выбросил назад мои деньги, а ее голос замолк. Я начал все сначала.
— Ах! — сказала она и сразу спросила: — Это ты звонил несколько минут назад?
— Да, я нажал не ту кнопку.
— Ты меня напугал — знаешь, страшно становится, когда тебе позвонят, а потом молчат, и ты будто с пустотой разговариваешь… У меня от этого мурашки по коже бегают.
— Прости, Стелла, — сказал я смиренно и повторил свой вопрос, на этот раз зная, что она меня слышит и рада моему звонку. Она молчала. — Я только хотел поговорить с тобой.
— Полли дома, — сказала она.
Теперь уже молчал я. Потом сказал:
— Мне бы на час, не больше. — Я в самом деле только этого и хотел: согреться хоть немного, а там будь что будет.
— Мне трудно отказать тебе, — сказала она. — Ни за что на свете я не могу тебя прогнать. Знаешь, какой сегодня день?
Я вспомнил, как из зеркала на меня глянуло грязное, вымазанное угольной пылью лицо, и теперь, соображая, какой же сегодня день, подумал, что могу спокойно сесть в автобус или в трамвай — меня примут за рабочего, возвращающегося с ночной смены.
— Сегодня пятница, Стелла, — сказал я.
— Страстная пятница.
— Ах, да, я позабыл — страстная пятница.
— В любой другой день… Я давно все выбросила из головы, но иногда поневоле вспомнишь. Ты еще мальчик, не понимаешь, да и ни одному мужчине не понять, что это значит для женщины. Я не хочу, чтобы эта пытка началась снова…
— Слушай, Стелла, у меня неприятности. Я просто хочу поговорить с тобой, вот и все.
— Дай слово, что придешь только поговорить.
— Я даже не притронусь к тебе.
Но я знал, что это пустые слова. Если я приду, она не удержится, разве только сначала примет меня холодно. Я знал, как к ней подкатиться, и был уверен, что разговором дело не кончится. Я твердил себе, что человек, который ночевал под открытым небом, заслужил теплую постель и женскую ласку. И еще я твердил себе, что полгода — долгий срок и сегодня настало время. Я жаждал утешения и знал, где его найти.
— Ну ладно, приходи, — сказала она. — Когда тебя ждать, Артур?
Голос ее дрогнул.
— Ровно через полчаса, — сказал я и повесил трубку.
Я не опоздал. Меньше чем через полчаса я позвонил у ее двери.
