Раздирайте-меня, режьте-меня!
Располосуйте мое тело
С востока до запада моей кровью!
Исцелуйте плетьми, тесаками и злобой
Мой радостный плотский ужас принадлежать вам,
Мое мазохистское желание отдаться вашей ярости,
Быть предметом, податливым и чувствующим, вашей всеядной свирепости.
Властители, господа, императоры, корсары!
О мучьте-меня,
Разорвите-меня, вскройте-меня!
И, уже разделанного на сознательные кусочки,
Разбросайте-меня по палубам,
Развейте-меня по морям, раскидайте
По алчным пляжам островов!
Откармливайте мной мою мистическую связь с вами!
Гравируйте по телу мою душу,
Кроите, накалывайте,
О татуировщики моего телесного воображения!
Обожаемые живодеры моей постели унижения!
Унижайте-меня как добивают пинками пса!
Сделайте из меня кладезь вашего чувства превосходства!
Как Христос страдал за всех людей, я хочу страдать
За всех жертв, попавших в ваши руки,
В ваши мозолистые кровавые руки с пальцами, обрубленными
В ожесточенных абордажах!
Делайте из меня некую вещь, как будто бы меня
Волочат — о наслаждение, о поцелованная боль! —
Волочат привязанного к лошадям, а вы их хлещете плетью.
Но это в море, это в мо-о-оре, это в МО-О-О-ОРЕ!
Эй-эй-эй-эй-эй! Эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй! ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ!
В МО-О-О-О-ОРЕ!
Эх! Эй-эй-эй-эй-эй! Эх-эй-эй-эй-эй-эй! Эх-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй!
Всё — криком! кричи — всё! ветра, волны, лодки,
Моря, марсы, пираты, моя душа, кровь, и во-о-оздух!
Эй-эй-эй-эй! Эх-эй-эй-эй-эй! Эх-эй-эй-эй-эй-эй! Всё поет криком!
FIFTEEN MEN ON THE DEAD MAN'S CHEST.
YO-HO-HO AND THE BOTTLE OF RUM!
Эй-эй эй-эй эй-эй-эй! Эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй!
Эй эй-эй эй-эй-эй-эй! Эй-лаб-лахб- лаХО-Оаха-а-а-а — ааа!
AHO-O-O О O-O OOOOO — yyy!...
SCHOONER AHO-O-O-O-O-O-O-O-O-O — yyyy!
Darby M'Graw-aw-aw-aw-aw!
DARBY M'GRAW-AW-AW-AW-AW-AW-AW!
FETCH A-A-AFT THE RU-U-U-U-U-UM, DARBY!
Эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй-эй!
ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ!
ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ!
ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ!
ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ-ЭЙ!
Что-то во мне рвется. Смеркается алое.
Я перечувствовал слишком, чтобы чувствовать дальше.
Моя душа исчерпалась, точно внутри меня только эхо.
Скорость маховика ощутимо гаснет.
Мои грезы убирают руки с моих глаз.
Внутри меня пустота, лишь пустыня, ночное море.
И стоило ощутить внутри это ночное море,
Как из его дали поднимается, из его молчания рождается
Снова, снова безмерный древнейший крик.
Вдруг — как молния звука — в ней нет грохота, только нежность —
Внезапно охватывая весь морской горизонт,
