— Вы — были. Но не Хейвуд.
— Да с чего вы вообще взяли, что его звали Хейвудом? Его мирское имя было Мартин. Банкир из Сан-Диего, вдовец, абсолютно одинокий в этом мире, несчастный человек.
На секунду Куинн почти поверил, что ошибся и зеленый «понтиак» — не более чем случайное совпадение. Но потом услышал сомнение в голосе Учителя и увидел нарастающую неуверенность в его глазах.
— Херберт Мартин. Его жена умерла два месяца тому назад…
— Десять лет.
— Без нее он чувствовал себя покинутым и одиноким.
— У него была рыжеволосая подружка по имени Вилли Кинг.
Учитель обессиленно прислонился к арке, будто бремя правды, внезапно обрушившееся на него, оказалось выше его сил.
— Он был… он не искал спасения? — растерянно пробормотал Учитель.
— Нет.
— Зачем же тогда он сюда пришел? Ограбить нас, обмануть? Но у нас нечего брать, разве что автомобиль, который он сам отдал в наш общий фонд. У нас нет денег.
— Возможно, он думал, что есть.
— Но с какой стати? Я же детально ему объяснил, что колония существует на полной самоокупаемости. Даже показал наши расчетные книги, чтобы продемонстрировать, как мало мы пользуемся деньгами. Нам ведь почти ничего не нужно покупать — только бензин и запчасти для трактора. Ну, может быть, еще пару очков для того из братьев, чье зрение слабеет.
— Хейвуд этим интересовался?
— О да, очень. Я полагаю, поскольку он банкир…
— На самом деле он занимался продажей недвижимости.
— Да, конечно. Я все время об этом забываю. Я… Сегодня был слишком насыщенный день. А сейчас прошу меня извинить, мистер Куинн: я должен сообщить всем печальные новости и с помощью сестры Благодеяние организовать уход за телом.
— Вам бы лучше оставить все, как есть, до появления шерифа, — посоветовал Куинн.
— Ах да, шериф. Я полагаю, вы собираетесь все ему рассказать.
— У меня нет выбора.
— Пожалуйста, сделайте одолжение: не упоминайте о матери Пуресе. Вопросы могут испугать ее. Она как малый ребенок.
— Дети тоже бывают сильными.
— О, сила у нее есть, но только на словах. Она слишком хрупка, чтобы перевалить его через парапет. Надеюсь, Господь простит мне, что я осмелился хотя бы подумать об этом.
Он покопался в складках своей одежды и извлек связку ключей. Куинн вгляделся и слегка опешил: это были ключи от его машины.
— Вы что, собирались меня здесь замуровать? — поинтересовался он.
— Господь с вами. Просто я хотел проконтролировать время вашего отъезда. Я ведь не знал, что у Хейвуда есть семья и друзья и что его смерть должна быть расследована кем-то из внешнего мира. А сейчас вы можете свободно уехать, мистер Куинн. Но прежде чем вы это сделаете, я хочу, чтобы вы поняли: ваши визиты наносят нам
