Но летучий, тревожный прах погибших. Куда от него деваться сыну полковника Цахилганова? Куда?!.
— Невиновных держали там, как зверей, подлежащих усиленной дрессировке, — принялся бубнить своё Цахилганов Внешний, будто сомнамбула. — А не поддающихся исправленью убивали.
— Как, право, просто всё в нашем государстве! Как незамысловато!
— Точно так же, как и в любом другом, где убийство непослушных может быть изощрённей и потому незаметней.
— Кто спорит… — развёл руками Цахилганов.
Да, Караган — столица неволи, набитая когда-то привезёнными под конвоем людьми до предела. Потом в тюремных бараках стало много просторней, ибо жизни невольников сгорали в шахтах быстро,
— до — угольной — черноты — а — добытая — окаменевшая — чернота — сгорала — тоже — но — в — топках — наверху…
И туда, в лагеря, переименованные в колонии, стали загонять урок, а также шофёров, кассиров, колхозников — по весьма сомнительным обвинениям и приговорам, и это был новый резерв для работы в шахтах…
А одну бывшую зону отвели под штрафбат –
под — беспощадный — знаменитый — евроазиатский — штрафбат — Спасский!..
177
Навязчивые мысли-мстительницы. Это Солнце впрессовывает их в башку насильно, возбуждая некие дремлющие центры памяти!
Живое — Солнце — опять — бунтует…
И придётся, кажется, пережить новую вспышку. Цахилганов морщился, потирая виски.
— Подземный рукотворный советский прижизненный ад требовал и забирал всё новые судьбы, силы, знанья, — негромко твердил Внешний, не желая выходить из мысленной колеи. — Там, в шахтах, они обугливались преждевременно, и каменели, и превращались затем в свет, сжигаемый наверху.
И этот свет можно было без особого труда расточать затем на строительство земного коммунистического общего рая.
Хватит же, довольно, хотел закричать Цахилганов.
Уж лучше бы это Солнце погасло совсем!
Однако, зажав уши, он только кивал себе, бормоча:
— Но мы, дети номенклатуры, приватизировали коммунистический рай, поделив его между собой — между сообщниками воровства… Мы украли у трудового народа заработанный им, оплаченный кровью соотечественников коммунизм. Мы разодрали его на куски! Мы завладели, каждый, своим кусочком прижизненного рая! Всё признаю, со всем соглашаюсь. Да пощади ты меня, макрокосм, иначе голова моя треснет, как гнилой орех…
Но — долго — ли — быть — каждому — такому — небольшому — земному — персональному — раю — если — в — чрево — земли — не — загонять — новых — рабов?
178
Новости!
Пока Барыбин не отобрал телевизор, надо…
