Заметив, что из седьмого группа гимназистов вместе с Лиховым направилась к раздевалке, Мухомор и Самоха проскочили за спиной Попочки и незаметно шмыгнули туда же.
Надевая шинель, Лихов говорил товарищам:
— С волчьим билетом… Это значит — ученью конец. Теперь уже никуда не примут. Из тюрьмы выпустили по несовершеннолетию… Мне не сказали, но я знаю, что буду находиться под тайным надзором полиции… Но мы еще посмотрим…
Он сильно волновался и от волнения не мог найти калоши. Мухомор хотел по-товарищески услужить, подать ему их, но вдруг подумал: «Что же я делаю? Ведь надев калоши, Лихов уйдет… Уйдет навсегда, навсегда из гимназии… Нет. Пусть лучше поищет калоши… Пусть еще побудет здесь, с нами…»
И он сунул калоши в угол, покраснел и растерянно посмотрел на Самоху. А Самоха шепнул ему на ухо:
— А ведь Лихов ничего не знает, как мы для него кружку… в церкви… и как мы ночью к его матери заходили…
— Ну и пусть не знает, — сердито ответил Мухомор. — Не надо говорить, зачем?
Пока Лихов искал калоши, расстроенные товарищи молча смотрели на него.
Вбежал Попочка.
— Господа, господа, как не стыдно? Ведь звонок уже был. Идите в класс, ведь я же просил.
Встретив слишком выразительные взгляды семиклассников (было их здесь человек восемь), Попочка сбавил тон:
— Я понимаю, — сказал он, — конечно, проводить товарища… Мне, Лихов, вас тоже сердечно жаль…
— Вижу, — с досадой огрызнулся Лихов. — Бросьте хоть на прощание врать. Вы бы лучше мои калоши нашли. Это был бы единственный ваш умный поступок.
Попочка так и вспыхнул. Побагровел весь. Однако сдержался. Учел, что в такую минуту лучше не вступать в пререкания. Но все же подумал: «Как быть? Промолчать — свой авторитет подорвешь, зашуметь — как бы чего не вышло. Ведь этот Лихов такой верзила. Ему теперь все нипочем…»
Ответил как-то неопределенно, не то заискивающе, не то сердито:
— Я, конечно, понимаю ваше состояние, но все же так выражаться…
И, обращаясь к семиклассникам, Попочка попросил их притворно-дружеским тоном:
— Ну, что же вы, господа, надо же найти Лихову калоши. Ищите.
Никто ничего не ответил, а Лебедев, репетитор Коли Амосова и лучший друг Лихова, только отвернулся с досадой.
Вдруг Попочка заметил Самоху и Мухомора.
— А вам что здесь надо? — крикнул он. — Кто вам позволил уйти из класса?
Мухомор и Самоха переглянулись.
— Мы сейчас, — сказал Мухомор. — Вот проводим Лихова и пойдем.
— Без вас проводят, — оборвал Попочка. — Подумаешь, какие друзья-приятели. Вам еще до седьмого класса далеко. Идите.
