— Так.
— И о чем это говорит?
— Красоту сексу может придать только любовь, — заметил Дан. — Но любовь… сколько их тут?.. всемером? Правда, они проповедовали полигамию и даже внедряли ее в Атанате не самым деликатным образом, но поверить, что семь человек могут любить друг друга, я, признаться, не в состоянии.
— Твоя формулировка не совсем точна, — заметил Маран. — На картине четверо мужчин и три женщины. И никаких намеков на извращения. Так что…
— Все равно! Любить одновременно четверых! Или троих…
— Я не говорила о любви, — возразила Наи. — Я думала о другом. Возможно, это их знаменитое слияние, их так называемая общность началась именно с множественных любовных отношений. Помнишь, ты мне рассказывал, как догадался? — спросила она Марана. — Насчет тех похорон.
— Ну?
— А как догадались они сами? Почему не во время одной из своих оргий? Там ведь тоже были синхронные эмоции. Эмпатам догадаться было куда проще, чем тебе. Они обнаружили, что их эмоции складываются и усиливаются. Отсюда все началось.
— А почему они не обнаружили этого давным-давно? — спросил Дан. — Не в девятом веке, а в первом, втором? Или гораздо раньше, они ведь очень древняя раса, во всяком случае, по их собственным утверждениям.
— Может, раньше их эмпатические способности были слабее? Они их развили.
— Каким образом?
— Хотя бы путем постоянного упражнения. Мы же теперь знаем, что с помощью упражнений можно достичь поистине фантастических результатов в вещах, которые казались совершенно неизменяемыми.
— В чем это? — спросил Дан машинально.
Наи залилась краской, и Маран пришел ей на помощь.
— Неплохая идея, малышка. Кстати, то, что они могут усиливать эмпатические способности, подтверждено экспериментально. Поэт, во всяком случае, говорит, что после Палевой он стал более чувствителен к эмоциям. Между прочим, их эмпатические способности вообще могли возникнуть не столь давно. Если ты помнишь, Дан, там, на Палевой, я вначале счел, что сумасшедшими они называют тех, кто не подчиняется правилам игры, другими словами, инакомыслящих. Но потом, после того, как у меня возникла известная вам гипотеза, я все обдумал, как следует…
— Лежа? — спросила Наи лукаво.
— Лежа. И пришел к другому выводу. Я решил, что это, в первую очередь, люди, лишенные эмпатических способностей. Уроды в их понимании. Неспособные постичь истину, как выразился тот островитянин. Что означает, неспособные к слиянию. То есть даже сейчас это присуще не всем. Что мешает нам предположить, что качество это проявлялось первоначально у отдельных индивидов?
