Черные бароны, или Мы служили при Чепичке | страница 80
После ужина, когда Кефалин собрался обратно в подвал, лейтенант Гамачек вызвал его к себе в кабинет. Глаза у него светились коварством, а рот растянулся в широкой улыбке.
— Вот что, Кефалин, — сказал командир вкрадчиво, — Я пришёл к мысли, что я вас гауптвахтой что? Я вас гауптвахтой только балую! Вы там сидите, как свинья в жите, вследствие чего занимаетесь всякой ерундой! Поэтому я решил так: я вам отменяю остаток срока ареста, и наоборот, даю вам два дня отпуска. Выступить немедленно! Можете собрать свои вещи и отправляться!
Кефалин от удивления открыл рот. Он ничего не понимал.
— Вы меня правильно поняли, Кефалин, — заверил его лейтенант, — я отменяю ваш арест и отправляю вас в отпуск! А теперь внимание — единственный автобус в Прагу отходит без пятнадцати четыре утра из Кашперских Гор[19]. Это, Кефалин, всё время вниз по шоссе. Примерно за час дойдёте до лесопилки, и это будет примерно четверть пути. Короче говоря, пойдёте до самого Рейштейна, там повернёте направо и там уже для разнообразия пойдёте в гору. Тут до Кашперских Гор останется каких‑нибудь четыре километра. Для вас это разве много? Если хотите успеть на автобус, то уже пора потихоньку выходить! И ещё кое‑что, Кефалин! Прибытие в часть послезавтра в двадцать четыре ноль–ноль! Как вы сюда доберётесь — это ваше дело! Никакие отговорки не принимаются!
Гамачек выложил перед Кефалином заполненную увольнительную и довольно помял руки.«Можете идти, товарищ рядовой», — хохотнул он, — «Желаю вам счастливого пути!»
Спустя два часа Кефалин был уже в пути. В густой метели, на очень неприятном ветру он шагал по шоссе по направлению к Сушице. В ту минуту, когда наступил первый приступ слабости, а с ней и желание лечь в сугроб, он вспомнил финал стихотворения Ясанека
С новыми силами Кефалин выступил вперед, и на площадь в Кашперских Горах он вступил в тот момент, когда часы на башне пробили два часа.
— Кефалин прибыл? — спросил лейтенант Гамачек дежурного по роте сорок восемь часов спустя.
— Прибыл, — ответил дежурный, — но пошёл сразу в лазарет. У него кашель и жар. Что‑то с ним не то!
Лейтенант довольно рассмеялся.
— Я его проучу, ходить в общественные места без шнурков! — захрюкал он, — Таких умников, которые думали, что на мне будут ездить, уже немало было! Да еще каких! Спокойной ночи, дежурный, и смотрите, чтобы на дежурстве не спать! Иначе тоже поедете в отпуск!