– Нет, старина, нет. Оставлю тебе немного.
Пепе снова вытянулся на кровати. На краешке ночного столика медленно дотлевала сигарета.
– А наш пассажир? Где он?
– Остался пить в баре.
– Силен, скотина.
– Да. Вынослив, как мул…
Механик снова поднес бутылку ко рту.
– Эй, ты!.. Не допивай!..
– Да нет же!.. Тебе останется больше чем на палец.
Пепе взял бутылку, но пить не стал.
– Любопытный парень этот Ута, – сказал механик. – По-моему, он немного тронутый.
– Просто пьян и желает развлечься.
– Хотелось бы мне разузнать, что он за личность. Поди догадайся, вправду ли он дипломат.
– Нет, не думаю. По-моему, он просто рантье, дядя с монетой.
– Возможно. Судя по тому, как он швыряет деньгами, мошна у него туго набита.
Пепе допил то, что оставалось в бутылке, и поставил ее на столик.
– Как выпьешь, жизнь сразу становится краше.
– Да. Но нам кое-чего не хватает.
– Не понимаю, о чем ты.
– Доброй бабы под боком.
Оба разом вздохнули. Затем механик сжал грушу выключателя.
– Будем спать?
– Будем спать.
В соседнем дворе продолжал работать перфоратор.
* * *
После того как семейство удалилось, Хуана ни секунды не оставалась в постели. Разговор с Викки испортил ей настроение. Накинув на плечи халат, она пошла предупредить Хасинту, что встает, быстро оделась и затем, расправившись с завтраком, вышла из дому.
Пять минут спустя она была возле «Убежища». Пабло, случайно проходивший по противоположному тротуару, увидев ее, махнул рукой.
– Ты куда? – спросил он, подойдя к ней.
– Пройтись.
– Я с тобой.
По Главной улице они поднялись к площади. В этот час улица была многолюдна. Крестьяне, приехавшие из окрестных деревень, направлялись к муниципалитету слушать сарданы.
– Ты выходила вчера вечером? – спросил вдруг Пабло.
– Нет, сидела дома, – солгала она. – Почему ты спрашиваешь?
– Так просто… Мне показалось в «Погребке», что Атила…
– Да, он приглашал меня погулять, но я отказалась. Я очень устала.
– Я тоже отказался. Когда ты ушла, он все предлагал мне пропустить по стопочке.
– Думаю, он пошел спать. Ведь сегодня утром у него тренировка.
– Пойдешь на матч?
– Не знаю. Может быть.
– Мы могли бы заглянуть туда ненадолго.
Они молча дошли до площади. Музыканты настраивали свои инструменты, публика нетерпеливо теснилась к эстраде. Тут были крестьяне в ситцевых рубахах, шерстяных штанах, черных носках и пеньковых альпаргатах, принарядившиеся по-праздничному горожане, несколько туристов с фотоаппаратами.
В баре оказался свободный столик. Они сели. Хуана попросила лимонаду, Пабло – сухого вермута. Наступило тягостное молчание. Когда официант подал им то, что они заказали, Пабло откашлялся.
