Но вот как-то выдалась одна необычная субботняя ночь. Петя пришел из корпуса поздно, он иллюстрировал ежемесячный журнал «Спортивный листок».
Дома была одна Наденька. Она сидела у рояля, не зажигая лампы, и играла «Лунную сонату».
Петя остановился. Звуки, как звонкие капли, падали в полутьму, собирались вместе, росли и набегали огромною нежною волною… Луна освещала круглый подбородок и маленькие, круто вычерченные губы Наденьки.
Петя сделал два шага к роялю и, повинуясь какому-то неожиданному и непреодолимому влечению, поцеловал Наденьку в теплые вздрагивающие губы. Мелодия оборвалась…
Наденька выбежала из гостиной и больше не показывалась. Вскоре пришла Маргарита Викторовна. Ее удивило, что в первый раз за все годы Наденька заперлась в своей комнате и отказалась ужинать, ссылаясь на головную боль. Сын тоже был каким-то странным: сидел молча, плохо ел и прятал от матери глаза…
Той ночью Петя не спал. В душе еще звучала мелодия «Лунной сонаты», а губы чувствовали не проходящее тепло первого поцелуя…
Теперь Петя медленно вышагивал по карцеру: от окошка до двери — четыре шага, от одной стены до другой — семь. Мысли о Наденьке приходили все чаще, одна милее другой…
А в это время Данилка готовился помочь попавшему в беду товарищу. Как только толстый Васька Лузгин, сморщив свое мягкое безбровое лицо, гнусаво произнес в столовой молитву и дежурный офицер-воспитатель поддал команду «садись!», Данилка стал обходить столы, украдкой собирая половинки пирожных, — великодушие кадетов подвергалось трудному испытанию. Свое пирожное Данилка пожертвовал пострадавшему целиком.
Через полчаса Данилка уже был на крыше, привязывая к печной трубе веревку, на конце которой висел большой мешок.
Наскучившись ходить из угла в угол, Петя подошел к окну и увидал мешок. «Данилка! — догадался Петя. — Молодец. Право, молодец!» Но в следующую минуту его радость омрачилась. Данилка не рассчитал или забыл, что в окне карцера железная решетка и большой мешок не пролезет.
Петя подтащил к решетке мешок и попытался развязать его, но это оказалось далеко не легким делом. «Как бы не увидали воспитатели, попадет тогда Данилке!» — беспокоился Петя. Наконец, ему удалось развязать мешок.
Поддерживая его одной рукой, Петя достал коробку из-под ботинок, в которой было десятка полтора половинок пирожных, потом вынул две французских булки, две географических карты и пять книг: Жюль Верн, Лермонтов, «Жизнь генералиссимуса Суворова», арифметический задачник и новенький, недавно вышедший сборник «Русские романсы».
