Все в мире поправимо… - Андрей Дмитриевич Дементьев читать книгу онлайн полностью

На первую страницу

Земля Христа, земля Давида…

Но есть во мне одна обида,

Одна безмерная печаль,

Что поздно я пришел сюда,

Что лишь на грани жизни долгой

Взошла во мне твоя Звезда,

Соединяясь с зарей над Волгой.

«Не знаю, сколько мне судьба отмерит…»

Не знаю, сколько мне судьба отмерит,

Но если есть в запасе год,

Вернусь на озеро Киннерет,

Построю там библейский плот.

И уплыву на нем в легенду

По той воде, где шел Христос.

И красоту возьму в аренду

Ту, что увидеть довелось.

«Я вспомнил Волгу возле Иордана…»

Я вспомнил Волгу возле Иордана.

И это было радостно и странно.

И музыка воды во мне звучала,

Как будто нас одна волна качала.

«А мудрецы внушали мне…»

А мудрецы внушали мне:

«Пишите о таких глубинах,

Что у людей всегда в цене.

Не о цветах, не о рябинах —

О том, что скрыто в глубине…»

А я смотрю в глаза твои:

Что может глубже быть любви.

«Деревья еще зелены́…»

Деревья еще зелены́.

Октябрь их раздеть не торопится.

Лишь две белоствольных княжны

При золоте празднично смотрятся.

«Все в подлунном мире относительно…»

Все в подлунном мире относительно.

В тридцать лет я думал —

Жизнь прошла…

А сейчас та молодая мнительность

И грустна немного,

И смешна.

«Талант не умеет стареть…»

Талант не умеет стареть.

Иначе прервется полет.

Когда же придет к нему

Смерть,

Он новую жизнь обретет.

«Белый цвет, он многих красок стоит…»

Белый цвет, он многих красок стоит:

Первый снег и майские сады.

Ты не расстаешься с красотою,

Хоть виски, как этот снег, седы.

«На свете счастья нет…»

На свете счастья нет…

А есть стихи Поэта.

И будет много лет

Светить нам радость эта.

«Все утро слушаю грозу…»

Все утро слушаю грозу.

Смотрю, как молнии лютуют.

И море гасит их внизу

И небо громко негодует.

«В мои года стихи уже не пишут…»

В мои года стихи уже не пишут.

Но Гете был постарше…

А писал.

И потому я в лодыри не вышел.

У Музы я пожизненный вассал.

«Превыше всего отец мой ценил…»

Превыше всего отец мой ценил

Душевную чуткость и доброе имя.

И принципами не поступался своими.

И этим особо мне дорог и мил.

И я не забыл о заветах отца.

Дружу только с теми,

Кто честен и чуток.

И верую в дружбу, как в некое чудо,

Которому нет ни границ, ни конца.

«Деревья обрекли на стужу…»

Деревья обрекли на стужу.

Дождь ледяной течет с ветвей.

И ветви мне морозят душу,

Как будто мы одних кровей.

Как будто мы одной породы.

И радость врозь нам не дана.

И я болею за Природу,

Когда беспомощна она.

«В окруженье сизых голубей…»

В окруженье сизых голубей

На дороге умирает голубь.

Он трепещет все слабей, слабей,

Словно крылья сковывает холод.

Перейти на страницу

Все в мире поправимо… | страница 39