— Ерунда! — завучиха решительно стукнула ладонью по столу и встала, давая тем самым понять, что вопрос решен и разговор окончен, — даже и не утруждайся. Сама схожу в твою школу и все улажу. Делов-то. А приходи в понедельник прямо на уроки. В одиннадцатый «А»…
И они вместе вышли из школы, вместе дошли до ближайшего перекрестка, оживленно беседуя на разные темы, а потом расстались. Учительница пошла за Ритиными документами, а Рита — домой, порадовать и поразить родителей. Если же явится Олеська — так и ее, а с нею всех прочих.
Она шла по улице, весело пиная палые листья, раньше времени нажившиеся в том году, шла быстро, не обращая внимания на небывалое для сентября пекло. И прохожие перед Ритой покорно расступались, а потом многие оглядывались в тревоге — куда так торопится сильно беременная девочка, уж не приспичило ли ей рожать? Однако взять и спросить напрямик, мол, не требуется ли чего — нет, этого в голову никому не пришло. Неоднозначная все-таки вещь — деликатность. Да, даже и она…
Поделиться новостью сначала удалось лишь с Олеськой, которая, услышав такое, немедленно кинулась нести новость далее и вширь, не рассказав даже, как у них-то прошел последний, особенный, что ни говори, «День знаний». А родителей пришлось ждать еще часа два.
— Что ж ты мне ни слова не сказала? — немножко попеняла мама, хотя видно было — в целом она, конечно же, довольна поступком дочери, только не уверена пока: то ли поступок продиктован невероятно возросшим чувством ответственности, то ли — совсем наоборот.
— Да говорю же — само так вышло!
— Ну, ты у нас прям — как Филиппок! — очень удачно пошутил папа, всех своей шуткой не только рассмешив, но и порадовав, поскольку в последние несколько месяцев ему было как-то не до шуток.
17.
Вышла Рита из квартиры, а тетя Катя свою реликтовую дверь уже запирает реликтовым огромным ключом — вот ведь есть на двери и куда более современные замки, но они, оставшись без ключей или поломавшись, лишь декоративную роль теперь исполняют.
— Молодец, быстро собралась, хвалю!
Между тем, вышли из подъезда.
— Та-а-к! Которая из вас здесь живет? — Это тетя Катя — девчонкам, которых Рита видела утром и которые опять тут — «Pall mall» свой смолят да еще «Клинское» из баночек потягивают.
В ответ — молчание. Пытаются игнорировать. Ритка в таком возрасте еще не умела быть столь невозмутимой.
— Никоторая! — удовлетворенно констатирует тетя Катя, и, судя по всему, ее ничуть не обескураживает, тем более не выводит, из себя явственное презрение, а возможно, и ненависть этих, по сути дела, юных представительниц глубоко чуждой старухе цивилизации.
